В политологии есть концепция, которая утверждает, что ультралевые и ультраправые на самом деле не являются антагонистами и не находятся на противоположных концах линейного политического спектра, а во многом схожи друг с другом, напоминая концы подковы.
ЧТО БЫЛО
Правые и левые (в том числе с приставкой «ультра») всегда ставили перед государством вопросы, на которое оно не хотело отвечать. Поэтому государство всегда использовало тактику натравливания правых и левых радикалов друг на друга. Иногда с помощью подконтрольных боевиков, иногда с помощью спецслужб, выступавших под «фальшивым флагом», но всегда неизменно успешно. Знай натравливай противоположности друг на друга, да пугай ими обывателя. А если рождается перспективное умеренное (а значит, электорально более привлекательное) движение, помоги радикалам его утопить. И, главное – следи, чтобы оно не получило трибуну ни в провластных, ни в оппозиционных медиа и не могло бы получить доступ к финансам и иным ресурсам.
Например, в новейшей истории России важной вехой такого рода стало убийство адвоката Станислава Маркелова. Моего друга и активного члена Левого фронта. За это преступление были осуждены националисты Никита Тихонов и его подруга Евгения Хасис. Дальнейшие судебные процессы по делу БОРН (Боевой организации русских националистов) показали, что Тихонов находился под существенным влиянием кремлевской марионетки Ильи Горячева. Стаса Маркелова и Настю Бабурову уже не вернешь, но откуда ветер дул, надо понимать, ведь Стас всегда занимался неудобными для Кремля вопросами, вроде омоновского погрома в Благовещенске, чеченскими делами, Химками… Кремль его и убрал – не своими руками, а руками правых активистов. Так же, как он убрал Бориса Немцова руками чеченцев, которых он защищал от кремлевского империализма.
Да и других жертв субкультурных войн между ультраправыми и антифашистами было немало. Можно ли это забыть? Нет! Нужно ли двигаться дальше? Да!
Икона ультраправого движения Италии, боевик из «Свинцовых 70-х» Пьерлуиджи Конкутелли в своих мемуарах и интервью не раз признавался, что не просто испытывал симпатию к «Красным бригадам», но считал ошибкой противостояние ультраправых и ультралевых друг с другом. По его мнению, вместо того чтобы тратить силы на взаимную борьбу, красным и черным нужно было координировать свои атаки против государства.
К аналогичным выводам впоследствии пришел и его немецкий коллега – один из основателей RAF Хорст Малер. «Коллега» тут не в значении, что Малер впоследствии поправел, а в смысле, что по своим практикам в 1970-х они были теми самыми кончиками подковы.
В Украине одни левые и правые группы нашли общий язык на Майдане; другие – в Донбассе. Это произошло тогда, когда они столкнулись с вызовом более высокого порядка, чем их традиционные конфликты. Те, кто не смог над ними подняться, ушли в политическое и организационное небытие. Сейчас перед тем же вызовом стоят российские активисты.
ЧТО ЕСТЬ
Ни правые, ни левые никуда не денутся. Как и субкультуры, как и радикальные взгляды. Вопрос лишь в том, где будут ломаться копья – в зале парламента или в подворотне. Но для того, чтобы иметь шанс на развитие политической конкуренции в России, следует признать очевидное – и у левых, и у правых сейчас общий враг в лице современного самодержавия: ФАШИСТСКОЕ ПУТИНСКОЕ ГОСУДАРСТВО. Фашистское в прямом смысле слова. Это уже не карикатурные недофашисты Баркашова и не зигующие подростки на подпольном концерте. Фашизм как практика управления государством, как внешнеполитическая доктрина, как реальность, а не обзывалка.
Если не уничтожить путинский фашизм и не провести демилитаризацию страны – будущего нет ни у левых взглядов на социальную справедливость, ни у правых концепций защиты рынка труда и исправления демографической ситуации не за счет внешней миграции. Конечно, многие вопросы внутренней повестки спорны, но возможности спорить и влиять на вектор движения страны у нас нет и не будет без демонтажа путинской системы.
ЧТО БУДЕТ
2014 год стал рубежом – Путин свернул всякую имитацию демократии и начал войну. 2022 год и полномасштабная военная агрессия против Украины раскрыла глаза тем, кто еще что-то не понял ранее. Пришло время обнулить старые взаимные претензии между правыми и левыми. Пришло время бороться против путинского режима вместе. Под одним бело-сине-белым флагом. Пусть и разными отрядами, но не забывая, кто наш настоящий враг – путинское государство, путинские менты, путинские чекисты и путинские наемники.
Бороться с ними можно только одним методом. Силовым. Вооруженным. Теми методами, которыми готовы бороться анархисты, ультралевые и ультраправые. Не ленточками и не плакатами, к которым привыкли либералы. От них толку нет. Даже сейчас, на пятый месяц войны, многие из них старательно пытаются устраниться от ключевого выбора, говоря, что воюют исключительно с Путиным и то гуманитарными методами, помогая беженцам и детям, а также друг другу, но только не тем, кто готов уничтожить этот режим. Украинцы за россиян это не сделают.
Так что – только радикалы, только хардкор. И на время нашей борьбы мы должны объявить мораторий на борьбу между собой. Не сливаться в одну единую политическую структуру с неясной людям и противоречивой идейной платформой, но и не тратить силы на выяснение отношений между собой. Пусть левые определяются со своими взглядами на будущее страны, а правые – со своими. Они не должны и не будут совпадать друг с другом. Но они должны совпадать с точки зрения того, что надо делать сейчас для победы, и в главных принципах перемен, за которые мы боремся.
Главное, что мы должны сказать порабощенному российскому народу, – это то, что после победы над Путиным будет демонтирован не только созданный им политический режим, но и восстановлена справедливость в отношении неправедно полученной в ходе приватизации собственности. Особенно в отношении промышленности и природных ресурсов. Никаких олигархов больше не будет. Будет социальная справедливость и национальное развитие. Во благо как русского, так и всех других коренных народов.
Именно это центральный вопрос, в котором российские левые и правые имеют общую позицию. Которая может существенно отличаться от позиции как оппозиционных, так и системных либералов, которые хотят исключительно свободных выборов, полагая, что как раз доступ к собственности и порождаемым ею финансовым ресурсам сыграет ключевую роль для их выигрыша. Не будет никаких свободных выборов без деолигархизации и отказа от наследия 1990-х в целом и без признания не только захватнической войны с Украиной, но и событий 1993-го и 1996-го годов преступлением против российских народов и российской демократии в частности.
В деталях расписывать прекрасную Россию будущего пока преждевременно, тут в голову приходит историографический термин «непредрешенчество». Сначала скинуть власть узурпаторов, а потом уже думать о том, на каких принципах восстанавливать страну. Цивилизованно, в парламентском государстве, демократически принимая решения в интересах большинства.
Те, кто не готов сейчас за это драться, хотя бы подносить патроны, а не наблюдать со стороны, вряд ли должен надеяться, что их позовут управлять этой новой чудесной страной. Зато история знает массу примеров, когда бывшие боевики национально-освободительных армий затем становились министрами и депутатами своих стран. Чем современные бойцы, набирающие на глазах силу в России, хуже?
