ghost
Остальное

Илья Пономарев: «Любые сомнения — помощь врагу»

3 мая, 2022

Около ста лет назад вышла потрясающе современная и своевременная книжка «Ложь во время войны». Написал ее, исследуя Первую мировую войну, британский лорд Артур Понсонби. Обсуждаем 10 главных принципов военной пропаганды из этого справочника-определителя ядовитой пропаганды с политиком, предпринимателем и основателем канала «Утро Февраля» Ильей Пономаревым.

Первый принцип, который выдвинул Артур Понсонби: «Мы не хотим войны, мы только защищаемся!»

— Так было всегда. Конечно, никто никогда не хочет быть… агрессором. Что хочет думать о себе каждый? Что он хороший. Знать: то, что он делает — хорошее дело. Когда ты нападаешь, ты вряд ли хороший, и тогда тебе нужно какой-то аргумент сформулировать — почему ты напал. Войны всегда нежелательны, здоровое население здоровой страны крайне редко хочет войны (хотя, когда она начинается, обычно и происходит резкий рост патриотических чувств). Поэтому правителям важно убедить людей: «Война — вынужденная мера, других вариантов у нас не было и нет».

Второй принцип пропаганды: «Всю ответственность несет противник»

— И это тоже совершенно правильно, потому что это следует из божьей заповеди «Не убий». Убивать себе подобных — плохо. Поэтому надо объяснить: мы — воины света, а на той стороне очень, очень нехорошие люди. Или не люди вовсе. Это работает абсолютно повсеместно. Объявляющий войну заявляет, что наша сторона была вынуждена объявить войну, чтобы помешать противнику «уничтожить наши ценности, поставить под угрозу нашу свободу или уничтожить нас вообще». Да они достойны смерти за это!

Третий принцип Понсонби: «Дискредитация лидера противника»

— Вражеским лагерем, безусловно, управляет маньяк, монстр, сатана, который бросает нам вызов и от которого нужно освободить человечество. Противники должны быть плохими, негодяями, а возглавляет их преступник, кто же еще. Это принцип, который необходимо соблюдать воюющим сторонам неукоснительно. Это легитимирует борьбу и исключает возможность для солдат и просто граждан страны прислушаться к сладким речам оппонента.

Четвертый принцип — о миссии: «Мы защищаем благородное дело, а не свои особые интересы»

— Все названные принципы взаимосвязаны, они — часть одной и той же концепции: «Мы хорошие, а они — плохие». Соответственно, все, что есть у нас, — хорошее, все, что есть у них, — плохое. У нас хорошие люди, у нас хорошие руководители, у нас хорошая земля, мы сами хорошие, идеи у нас хорошие, дело наше правое, а у них – все наоборот. Реальные экономические и геополитические цели войны должны быть замаскированы в глазах граждан идеалами, моральными ценностями и законом. Необходимо убедить общественное мнение, что «мы, в отличие от наших врагов, идем на войну из бесконечно благородных побуждений».

Пятый принцип: «Враг целенаправленно совершает зверства; если мы совершаем ошибки, это происходит без умысла»

— И это тоже правильно. Мы должны быть однозначно хорошими, но ведь на войне неизбежны те или иные проблемы! Никакая сторона, какой она ни была бы хорошей, не может обойтись без того, чтобы чисто случайно не погибли гражданские, мирные жители. А любая подобная ошибка будет заведомо использоваться врагом для того, чтобы показывать пальцем: «Вот видите, какие они негодяи! Мы же говорили, что мы-то — хорошие, а вот они — такие сволочи!» Совершать военные преступления — естественное поведение врага, а если что-то такое делают наши солдаты — это ошибка, человеческий фактор, технический сбой. Более того, военная пропаганда, как правило, не довольствуется реальными инцидентами, она должна выдумывать зверства, чтобы враг выглядел абсолютным злодеем. Понятно, что в случае с нынешней войной правая сторона – это Украина, а агрессор — это Россия. Но украинцы точно так же расчеловечивают российских солдат, называя их «орками» и «русней» и «рашистами». Точно так же россияне всех в Украине называют нацистами. А, скажем, для американцев в Ираке или Афганистане любой бородач был террористом. К сожалению, на войне подобный подход совершенно типичен.

Шестой принцип: «Враг использует запрещенные методы»

— Война – дело грязное, всегда, со всех сторон. У человека на войне главная задача — выжить и победить. Чаще всего — победить любой ценой. Поэтому на войне преступления неминуемо совершают все стороны. Если вспомним Великую Отечественную войну, то преступлений, которые совершала советская армия, тоже было немало, но это не отменяет то, что советская армия была на светлой стороне истории, а гитлеровская — на стороне зла. Я не сомневаюсь, что и на этой войне обязательно обе стороны сделают что-то, за что потом может быть стыдно. Но это — война, и очень важно видеть за отдельными злоупотреблениями главное, понимать, для чего эта война ведется. Я никогда не верил — и не верю — в то, что виноваты все, как это любят говорить в современной России. Конечно, в том, что война начинается, есть определенная вина дипломатов всех сторон, которые не смогли договориться, но все-таки в любой войне есть нападающий и есть жертва, и никто никогда не сможет этого отменить, сколько бы нам какая-нибудь Russia Today не говорила, что истины не существует. Истина существует, правое дело существует, правда есть, и она не зависит от точки зрения.

Седьмой принцип Понсонби — о потерях: «Наши потери незначительны, а потери врага огромные»

— Это необходимо для поддержания боевого духа. Любая армия должна верить в победу — это самое важное. Потому что если нет веры в победу, нет желания воевать. Одно дело, если он погибает во имя прекрасной и достижимой цели, а другое дело — во имя безнадежной фантазии. Да, есть люди, которые готовы погибать во имя безнадежной — но великой! — цели. 300 спартанцев, батальон «Азов» в Мариуполе, защитники Брестской крепости — они понимали, что их дело безнадежно, они с большой долей вероятности обречены, но тем не менее они готовы драться, потому что считают, что так правильно. Но поэтому мы их и называем героями — потому что это не обычное поведение рядового человека. Вопрос потерь — одна из составляющих уверенности в победе. Вероятность того, что убьют тебя, должна быть в глазах бойца низкой, а вероятность того, что ты убьешь врага, наоборот, высокой. Поэтому свои потери — скрываем. Потери врага — преувеличиваем.

Восьмой принцип: «Интеллигенция поддерживает нас». Почему это так важно?

— Общество должно быть консолидированным, в нем не должно быть разброса и шатания, иначе это отразится на моральном духе армии. Если в обществе есть лидеры мнений, которые говорят: «Вы наши защитники, мы в вас верим, и вы надежда всей нашей страны», это очень сильно облегчает задачу армии и очень повышает ее моральный дух. Солдаты должны быть готовыми к тому, чтобы беззаветно воевать, и, в том числе, гибнуть. То есть, военные должны понимать, что если они откажутся воевать, дезертируют, общество это не поймет и осудит: «Ну, как же так? Вы же наши защитники. Мы на вас все надеялись». И человек, который дезертирует, должен становиться отщепенцем для всех. А если для кого-то он при этом превращается в героя, то это резко снижает для него планку на пути принятия решения отказаться от борьбы. 

Девятый принцип: «Наша миссия священна» — мифологизация борьбы

— Этот принцип объединяет все предыдущие пункты. Самое важное — никаких сомнений, любые сомнения — это помощь врагу. Все средства, которые могут сомнения убрать, погасить, ликвидировать сомнения и объявить тех, кто сомневается, отщепенцами, а тех, кто не сомневается, — правыми, хорошими, — все средства хороши. 

Последний принцип Понсонби звучит так: «Тот, кто ставит под сомнение нашу пропаганду, помогает врагу и является предателем своей страны»

— Тот, кто ставит под сомнение хоть один из принципов, обязательно должен быть объявлен коллаборационистом. Вы можете быть только «за» или «против» зла. Нормального плюрализма мнений на войне не существует, вся оппозиция замалчивается и дискредитируется фальшивыми аргументами. Государство, ведущее войну, должно обладать монополией на всю информацию. Любые сомнения — это инструмент раскола армии. Армия должна быть едина, идти вперед и знать, что она делает правое дело. Как только возникают сомнения, теряется управляемость войсками, что очень сильно облегчает противнику задачу в ведении военных действий.

Илья, чем тогда антипропаганда отличается от пропаганды?

— Разница заключается в цели. Почему я всегда резко выступаю против тех, кто сравнивает нацистскую Германию и Советский Союз? СССР мог быть сто тысяч раз тоталитарен, кому-то несимпатичен в своей идеологии и т. д., но тем не менее одна страна преследовала выраженную и прямую задачу, которая была ей явно сформулирована: уничтожение невинных людей, в то время как другая страна их защищала и провозглашала самые привлекательные принципы братства всех народов. Да, очень много людей, которые выступают за все хорошее, совершают страшные преступления (вспомним историю христианства), но тем не менее мы от этого не перестаем быть христианами и считать это правильным, а фашизм — злом. И именно поэтому я плохо отношусь к пропаганде в любом виде. Даже когда она направлена на благие цели, я все равно считаю, что врать — нехорошо. Мы — «Утро Февраля» — не являемся новостным каналом в его классическом виде: все факты-источники сто тысяч — миллион раз перепроверить, быть нейтральными, дать слово всем сторонам и т. д. Мы — не такие. Но и пропагандисты, которые направо и налево врут, — это тоже не наш метод. Я считаю это неправильным. Одна из составляющих нашей моральной правоты и силы заключается в том, что мы такими методами не пользуемся. И будем такого подхода придерживаться и впредь.