фото: CNN
Чуть более трех лет назад, когда в Украине шла президентская кампания, повсюду звучали опасения, что новый глава государства сдаст украинские интересы России.
Тогда и прозвучало это предложение. Каждый из кандидатов в президенты должен был публично сказать: «Путин – мой личный враг». Все знали, что обитатель Кремля, человек злопамятный, не простит подобного, и любые закулисные договоренности будут исключены. Сложно говорить обо всех кандидатах, но Зеленский и в самом деле произнес эти слова.
Сейчас международная рабочая группа Ермака и Макфола (напомним нашим читателям, что Майкл Макфол прежде был американским послом в Украине) предлагает ввести новые санкции против российской «знати» — не только высших чиновников государства, но и крупнейших бизнесменов (первой российской сотни по версии журнала Forbes) и ряда публичных персон. Предполагается, что активы этих людей будут заморожены, а им самим запретят въезд в те страны, которые присоединятся к ограничениям.
Один из инициаторов этих санкций, бывший министр экономики Украины Тимофей Милованов, поясняет, что человек, подпавший под штрафные меры, может быть освобожден от них при следующих условиях: следует публично осудить агрессивную политику Кремля, прекратить платить налоги в российский бюджет, пожертвовать существенную часть своего состояния на восстановление Украины и до определенной даты прекратить все хозяйственные операции в России. Милованов особо подчеркивает: необходимым является выполнение всех условий, а не одного или двух.
Это – не что иное, как ритуальное отречение от Путина. Это то самое заявление: «Путин – мой личный враг». Чтобы избавиться от санкций, олигарх или чиновник должен сжечь за собой все мосты, ведь понятно, что после таких действий уже нельзя будет надеяться на путинское прощение. И вести бизнес в России будет нельзя, но ведь на ней свет клином не сошелся. Всякий должен будет решить, что для него важнее: свои «заводы-газеты-пароходы» или благоволение диктатора. Конечно, это благоволение обеспечивает комфортные условия на российском рынке, но теперь этот рынок становится все более отрезанным от мирового, а значит, все менее привлекательным.
Судя по всему, речь идет о целенаправленной политике, призванной заставить весь российский правящий класс (весь, а не только олигархов) отвернуться от президента. Путин должен оказаться в одиночестве – разве что с ним, как в старом советском фильме, останется еще туалетный работник.
Милованов, кстати, и не скрывает этой цели. На вопрос о том, что могут сделать олигархи против Путина, он ответил: «Думаю, что каждый отдельный из них, конечно, не может это обеспечить (то есть заставить власть прекратить агрессию против Украины. – Ред.). Но все вместе конкретными действиями могут». Действительно, в России трудно найти крупное предприятие, которое бы не принадлежало какому-то олигарху. Эти люди фактически владеют всей российской экономикой, и для власти было бы крайне неблагоразумно вступать с ними в конфликт. Одного Ходорковского можно было и лишить собственности, и посадить. Но что делать, если таких Ходорковских – десятки и сотни?
А на практике речь идет не только не о десятках и сотнях, но даже не о тысячах. В самом документе говорится, что, если санкциям подвергнутся все перечисленные в нем категории населения, то материально пострадают около 100 тысяч человек (и тогда это будут самые массовые индивидуальные санкции в истории). У ста тысяч человек будет выбор: отречься либо от своих денег, либо от Путина.
На практике, вероятно, цифра будет гораздо меньше, и в любом случае ограничения подвергнется меньшинство населения России, но богатое и влиятельное меньшинство. Какой-то россиянин, пусть и несогласный с действиями Путина, может сказать: «Я маленький человек, что я могу сделать?». Но люди, которые подвергнутся санкциям, – не маленькие, и от них кое-что зависит.
Пусть даже не все они скажут: «Путин – мой личный враг», пусть даже не большинство из них. Но положение власти в России от этого не укрепится.
