Энергетические игры Кремля: как «Газпром» стал инструментом геополитического влияния

Отношения «Газпрома» с ЕС окончательно утратили экономический характер. Российская компания стала оружием Кремля в энергетической войне против Европы. Однако чем это чревато для самого «Газпрома»?

• Отправной точкой завоевания российским газом европейского рынка стало подписание контракта между СССР и ФРГ в 1970 году, согласно которому немцы получали советский углеводород, а Советы – немецкие трубы и деньги
• Начиная с 2000-х, Кремль стал использовать «Газпром» для осуществления контроля над постсоветским пространством и усиления зависимости Европы от российского газа
• Газовая война против Европы, развязанная Россией в этом году, может обернуться банкротством для «Газпрома»

Когда российский газ потек в Европу?

Во второй половине XX века в мировой экономике начала возрастать роль нового на ту пору источника энергии – природного газа. Фоном для формирования советского экспорта углеводородов в Европу стала послевоенная ситуация на континенте, которая характеризовалась острой нехваткой топлива. В западной зоне проблему с энергоносителями удалось решить за счет поставок нефти американскими компаниями с Ближнего Востока в рамках реализации Плана Маршалла. А вот в восточной части Европы, на которую распространялось экономическое и политическое влияние СССР, ситуация долгие годы оставалась критической. Дефицит угля, ограниченность его ресурсов и необходимость переоборудования шахт заставило страны социалистического лагеря искать нестандартные решения энергетического кризиса.

Экспорт советского газа в Европу начался сразу после окончания Второй мировой войны. Правда, связан он был не с богатыми сибирскими месторождениями, а с залежами на западе Украине. К примеру, в 1945 году газ из копий Дашавы (Львовская область) потек в Польшу по трубопроводу «Опары – Самбор – Перемышль – Сталева Воля». Позже от львовского месторождения протянули трубы в Россию (1951), Беларусь (1960), Литву (1961), Латвию (1962) и Молдову (1966). С 1967 года через магистраль «Братство» углеводород поставлялся в Чехословакию и Австрию, а позже – в Болгарию и Венгрию.

По мере того как украинские залежи истощались, в уже действующие сети трубопроводов начали подключать новые ветки, по которым подавался газ из месторождений на севере России. Первой построили линию от Торжка в Тверской области к Ивацевичам в Брестской области (Беларусь).

В 1966 году в Западной Сибири было открыто Уренгойское газовое месторождение, которое вскоре получило официальный статус «супергигантского». По величине запасов углеводородов (свыше десяти триллионов метров кубических) оно заняло третье место в мире. Понятно, что для освоения таких залежей ископаемых Советскому Союзу необходимы были капитальные вложения и технологии. Собственно, тогда власти СССР и стали задумываться об экспорте газа в Западную Европу.

Новый импульс этой истории придало обострение отношений с Китаем. В 1969 году противоречия между странами вылились в конфликт на острове Даманский. Тогда китайская армия под покровом ночи заняла его, а утром открыла огонь по советским пограничникам.

Весной того же года министр иностранных дел СССР Андрей Громыко официально озвучил идею контракта «газ – трубы» ФРГ. Немецкие власти предложение Советов восприняли не без скептицизма, однако бизнес смог надавить на чиновников, поскольку нуждался в новых объемах энергоносителя.

Спустя девять месяцев сложных переговоров в Эссене между Советским Союзом и Федеративной Республикой Германии был подписан так называемый договор века «газ – трубы». Первый обязался поставить второй в течение 20 лет голубого топлива не менее 52,5 миллиарда кубометров начиная с 1973 года. Взамен немецкие фирмы стали поставлять в СССР трубы большого диаметра, которые были нужны для строительства газопровода, а Deutsche Bank открыл для Советского Союза кредитную линию более чем в миллиард марок.

В ходе реализации этого контракта появились газопроводы «Оренбург — Западная граница», «Уренгой — Помары — Ужгород» и «Ямбург — Западная граница», поскольку Федеративная Республика Германии настояла, чтобы транзит проходил не через ГДР, а через Чехословакию.

За полвека Россия увеличила поставки голубого топлива в Европу более чем в 25 раз.

Как «Газпром» стал инструментом политического влияния?

В советское время разведкой месторождений, добычей углеводорода, его доставкой и продажей занималось Министерство газовой промышленности, созданное в 1965 году. В конце перестройки его преобразовали в государственный концерн «Газпром». Однако вскоре государство перестало быть единственным собственником компании.

После развала Союза в России началась ваучерная приватизация. В 1992 году тогдашний президент страны Борис Ельцин подписал указ о преобразовании «Газпрома» в акционерное общество.

В 90-х, когда цены на газ были низкими, а отношения России и Европы – теплыми, власти ограничивали политическое использование газовой компании исключительно ближайшими соседями. Однако ситуация изменилась в 2000-х, когда в президентское кресло сел Владимир Путин.

В 2001 году «Газпром» возглавил Алексей Миллер – давний друг главы государства. Он был знаком с Путиным по работе в Комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. С приходом Миллера власти вернули себе контрольный пакет акций компании. «Газпром» под управлением нового руководителя постепенно стал превращаться в основной финансовый и политический ресурс Кремля.

Этот период совпал с началом беспрецедентного роста мировых цен на углеводороды, чем не могла не воспользоваться Россия. В частности, «Газпром» привязал стоимость газа к стоимости нефти посредством долгосрочных контрактов. Кроме того, такие договоры исключали возможность продавать третьим странам газ, купленный у российской компании. Таким образом, РФ вела двустороннюю торговлю с каждым европейским государством отдельно. В результате странам ЕС, наиболее зависимым от газпромовского газа, приходилось искать компромиссы по экономическим и политическим вопросам с Москвой в обмен на выгодные условия поставок газа.

«Когда «Газпром» стал политическим инструментом? Наверное, стоит вспомнить первую остановку транзита через Украину в 2006 году в нарушение контракта 2004 года. Заведомо политическими являются «Северные потоки», так как мощность транзита через Украину позволяет без них обойтись», – говорит эксперт Института экономической политики имени Гайдара, экономист Сергей Жаворонков.

Газовые конфликты между Киевом и Москвой случались и ранее – в 1993-м и 1995 годах. Однако тогда речь шла исключительно о деньгах, поэтому они решались по-тихому и оперативно.

В 2006 году энергетика стала способом мести Кремля. В 2005-м после Оранжевой революции президентом Украины стал Виктор Ющенко, который взял курс на сближение с Западом, что очень не понравилось в Москве.

В 2005 году «Газпром» повысил цены на газ для Украины в пять раз – до 250 долларов за тысячу кубометров. Это было сопоставимо с европейским уровнем стоимости энергоносителя. Сама же российская компания в это время покупала топливо у Туркменистана по 44 доллара за тысячу кубометров. В Украине до последнего не хотели соглашаться на заоблачные тарифы, поэтому и не спешили подписывать новый договор. В результате в ночь на 1 января 2006 года поставки российского газа прекратились.

После интенсивных переговоров был найден весьма интересный компромисс. Москва продавала газ по 250 долларов за тысячу кубометров, а Киев покупал его по 95 долларов за тысячу кубометров через посредника – новосозданную компанию «РосУкрЭнерго», которая якобы смешивала российский и туркменистанский углеводород, что и давало снижение стоимости топлива.

Вновь Москва перекрыла вентиль в сторону Украины уже в 2009 году. Экономическими причинами новой газовой войны стало отсутствие контракта, который стороны не смогли согласовать из-за разных позиций касательно цены углеводорода, и долг посредника «РосУкрЭнерго» перед «Газпромом». Однако и этот конфликт имел политическую подоплеку.

Остановив транзит через Украину, Москва стремилась создать Киеву имидж ненадежного партнера по поставкам газа в глазах Европы и добиться от последней финансирования проектов по строительству «Северного потока» и «Южного потока».

Прибегал Кремль к газовому оружию и в отношениях с Беларусью. В июне 2010 года «Газпром» намерено снизил поставки углеводорода Минску, чтобы ускорить его вступление в Таможенный союз.

В 2022 году Россия на энергетическом фронте воюет уже с Европой, сокращая поставки газа, закручивая вентиль отдельных потоков и устраивая диверсии на украинском участке трубопровода.

Помимо энергетических войн, долгие годы «Газпром» вкладывался в строительство сомнительных проектов таких, как «Северный поток – 2», «Южный поток», труба «Сахалин – Хабаровск – Владивосток», газопровод «Сила Сибири», вместо того чтобы модернизировать уже имеющиеся транспортные коридоры. По тому же газопроводу «Сила Сибири» в Китай газ уходил в определенные моменты в 10 раз дешевле, чем его покупала Европа.

К тому же когда прошлой зимой в ЕС возник дефицит газа, «Газпром» не кинулся восполнять этот пробел, как бы поступила любая коммерческая компания, а, наоборот, сократил все свои одноразовые и краткосрочные контракты, перестал торговать на электронных газовых площадках, отказался от заполнения газовых подземных хранилищ в Евросоюзе, которые ему принадлежат. То есть российская компания сделала все, чтобы сократить свое присутствие на европейском рынке.

Чем политические игры могут обернуться для «Газпрома»?

Из России в Европу построено шесть маршрутов транспортировки газа. Трое из них сейчас остановлены – это «Северный поток» якобы из-за технической неисправности турбин, трубопровод «Ямал – Европа» из-за российских контрсанкций против оператора польского участка, газопровод «Союз», который сейчас не может функционировать, потому что измерительная и компрессорная станция, находящаяся на украинско-российской границе, пребывает под оккупацией войск РФ.

Углеводород продолжает поступать в Европу по большому транзитному пути «Уренгой – Помары – Ужгород», а также по «Турецкому потоку» и «Голубому потоку».

Если Россия в газовой войне решит повысить ставки и вовсе остановить поставки газа в Евросоюз, худо придется не только европейским потребителям, но и россиянам.

«В Европе не исключают варианта полного прекращения поставок газа со стороны «Газпрома». При этом российской компании нужно понимать, что это будет ultima ratio regum (лат. – последний довод королей). Если она им воспользуется, то Европа окажется в ужасном положении, но и «Газпрому» вследствие такого решения грозит банкротство. Вся прибыльность и вся система планирования российского газового монополиста обеспечивается за счет экспорта. В случае его отсутствия «Газпром» будет вынужден поднять цену на газ для самих россиян и все равно при таком раскладе не покроет убыточность», – считает аналитик Борис Кушнирук.

Однако совсем другой может стать участь «Газпрома» в случае смены политического режима в России.

«Судьба «Газпрома» прямо связана с судьбой политической власти в России, с судьбой Путина. Без Путина «Газпром» вновь вернется в состояние коммерческой организации, какой он был в 90-е годы. Не исключена и его реформа по принципам, по которым была реформирована нефтяная отрасль в 90-е годы: выделение монопольной, транспортной, составляющей и приватизация добывающих предприятий», – говорит Сергей Жаворонков.

Из-за уменьшения поставок газа в Европу к концу года «Газпром» может недосчитаться 30–50 миллиардов долларов. Недополученные средства отражаются не только на бюджете компании, но и на казне государства. В августе от газовой отрасли в виде налога на добычу полезных ископаемых и экспортной пошлины поступило 115 миллиардов рублей. Это почти вполовину меньше, чем бюджет получал в первые месяцы этого года, до того как Россия открыла энергетический фронт против Европы.