Сто дней новой войны

Исполняется сто дней с начала полномасштабного нападения Российской Федерации на Украину. Сто дней в политике (а по выражению военного теоретика XIX века Карла фон Клаузевица «война есть продолжение политики только другими средствами») — некая рубежная дата, когда новый премьер или президент уже может и даже должен подвести предварительные итоги своей деятельности.

Однако прежде чем говорить о предварительных итогах военных действий в Украине, необходимо сказать о предыстории и причинах этой войны.

Предыстория

Несомненно, правы те, кто считает, что полномасштабная агрессия путинского режима против свободной Украины началась не 24 февраля 2022 года, а еще в феврале 2014-го аннексией Крыма и захватом Россией части территории юго-востока Донбасса, а также, что в 2015-м после подписания «Минска-2», она перешла лишь в другую фазу — позиционной, окопной войны, но в целом все эти восемь лет не прекращалась. Поэтому предысторию нынешней масштабного вторжения нужно искать именно в том времени и даже раньше.

Аннексии Крыма Российской Федерацией предшествовали бурные события киевского Майдана осени  — зимы 2013-2014 годов

Майдан, безусловно, страшно напугал кремлевского диктатора. И до него, и много раз после Путин как заклинание повторял фразу (автором которой, впрочем, является главный путинский «коммунист» Геннадий Зюганов): «Россия исчерпала лимит революций». И вдруг в каких-то нескольких сотнях километрах от Москвы, на территории страны, в которой, по мнению Путин живет «один с нами народ», этот самый народ поднимается на революцию и принуждает путинскую марионетку — президента Виктора Януковича — принять требования восставших: отказаться от попыток установления диктатуры, вернуться к прежней демократической президентско-парламентской форме правления и согласиться с досрочными выборами.

Эти события ужаснули Путина не только потому что они в корне противоречили его убеждению, что «Россия (а Украину он считал и считает лишь частью России) исчерпала лимит революций». К 2014 году он выстроил внутри самой РФ такую систему, при которой может быть верховным правителем до конца своих дней. Это означает, что «легитимным» (то есть в рамках принятых под его диктовку законов) способом он не может быть отстранен от власти никогда. Единственно кто, по его мнению, может поколебать эту его забетонированную политическую систему, — зловещие и влиятельные силы извне.

Как любой консерватор и традиционалист, Путин является сторонником конспирологии. В «живое творчество масс» он попросту не верит. По его мнению, за всеми массовыми народными движениями всегда стоит мировое закулисье. И вот в 2014 году в Украине он увидел наглядное подтверждение этой своей конспирологической теории. Его самый страшный сон — инспированная Западом революция, в ходе которой «легитимный» правитель Янукович получил хорошего пинка от своего народа, — стал явью.

Сыграло определенную роль и его ущемленное самолюбие. Янукович был его ставленником и его поражение он рассматривал, как свое собственное. Но Путин не может проигрывать. Путин может только выигрывать. Поэтому надо было форсировать события и срочно сделать что-то, что компенсировало бы это его политическое поражение, а заодно показало бы оппозиции (выступления которой в ходе массовых протестов в Москве в 2011-2012 годах оказались для него большой неожиданностью и напугали настолько, что он пошел на некоторые уступки в избирательном законодательстве) внутри самой России, что с ним шутки плохи.

Именно такими действиями и стала авантюра по аннексии Крыма в конце февраля 2014 года. Этим крайне рискованным действием он действительно сильно поднял свои рейтинги в России, пробуждая к жизни самые консервативные настроения среди ее населения и объединяя большую часть россиян вокруг собственной персоны. Пассивная и откровенно трусливая политика «умиротворения агрессора» со стороны ведущих европейских стран — Франции и Германии, принудивших тогдашнего президента Украины Петра Порошенко подписать крайне невыгодные, по сути капитулянтские Минские соглашения, фактически поощряли путинский авантюризм и милитаризм, убеждая кремлевского фюрера и его окружение в том, что они все делали правильно.

Экономические причины войны

Однако у любой войны, помимо политической подоплеки, естественно, есть и экономические причины. То, что в тот момент лежало на поверхности в качестве таковых, конечно, относилось к поставкам российского газа в Украину. Янукович хоть и не с первой попытки, но был поставлен Москвой на киевский престол в 2010 году на кремлевские деньги не за красивые глаза и не потому что обожал русский язык.

Напомним, что в тот момент Украина критически зависела от поставок российского газа. Три четверти голубого топлива поставлялось в страну из России. Цены на него были главным камнем преткновения в российско-украинских отношениях. Кремль, пользуясь своим в то время монопольным положением на этом рынке, диктовал их Украине, значительная часть промышленности которой получала электроэнергию, вырабатывавшуюся электростанциями, работавшими на газе.

Сидя на газовой трубе, Москва упивалась своим монопольным положением и в общем творила, что хотела. По словам тогдашнего главы Федеральной антимонопольной службы РФ Игоря Артемьева, «ценообразование на газ в Российской Федерации не имеет ничего общего с рыночным ценообразованием: были изобретены формулы, в которых скрещены коэффициенты круглые с зелеными» (Путин тогда публично его одернул и потребовал «больше никогда такого не говорить»). В результате применения таких оригинальных «формул» в 2013 году накануне Майдана Россия продавала «братской» Украине, в которой правил ее ставленник Янукович, газ по 412 долларов за тысячу кубометров, в то время как Германии — по 385 долларов за тыс. куб.

Если пользоваться традиционной марксистской терминологией, иначе как неоколониальным грабежом «братской» страны, назвать это нельзя. За счет этих грабительских цен на газ для Украины Москва получала миллиарды долларов дополнительных доходов, которые оседали в карманах ближайшего путинского окружения.

Поражение Януковича в противостоянии на Майдане означало в том числе и то, что эта «лавочка» будет прикрыта, потому что одним из главных экономических лозунгов украинской оппозиции был лозунг о справедливых ценах на российский газ.

Не случайно, один из путинских гебельсов, «любимый журналист» дуче Михаил Леонтьев еще до Майдана, летом 2013 года, после очередной пикировки Кремля с Украиной по поводу газа, опубликовал статью, в которой прямо писал, что некоторые проблемы решаются войной.

Однако дело не только в том, что победа Революции достоинства ударяла по карманам кремлевских жуликов, лишившихся возможности тупо доить украинский бюджет за счет газовых цен.

Главная экономическая проблема России к концу 2013 года состояла в том, что исчерпала себя экономическая модель, на которой она держалась в течение 14 лет путинского правления. То, что российскую экономику в 2014-м ожидает серьезный кризис в 2013 году предсказывали почти все серьезные экономисты.

Паразитического типа модель российской экономики, базой которой являлся экспорт нефти и газа, месторождения которых были разведаны и освоены еще в советские времена, к концу 2013-го исчерпала себя. Именно поэтому с 2014 года Кремль сделал ставку на сугубо экстенсивный путь развития — за счет захватов чужих земель и «активов», находящихся на них, вроде той же Запорожской АЭС или грабежей украинского продовольствия, которым не стесняясь занимается сегодня Кремль на оккупированных территориях.

Причина и повод

Ну и последняя причина этой войны — требование безопасности.

17 декабря 2021 года МИД РФ опубликовал абсолютно невыполнимый ультиматум Западу с требованием полуроспуска НАТО. Именно его невыполнимость (можем мы себе представить, что Запад предъявил бы требование роспуска ОДКБ?) означала, что это не причина войны (хотя именно так это трактуется  путинской хунтой), а формальный повод к ней. Дескать, мы-то к вам со всей душой, а вы и самороспуститься не желаете…

Безопасности Путин и впрямь требует. Но не стране, которая живет (во всяком случае до 24 февраля жила) своей жизнью, мало интересуясь и еще меньше понимая, чего на деле хотят представители кремлевской группировки. Безопасности Путин хочет лично для себя.

Дело в том, что за 23 года правления число его жертв еще до нынешней войны шло на сотни тысяч (около 200 тысяч погибших в Чечне, около 100 тысяч убитых в Сирии, 14 тысяч в Украине). С его параноидальным недоверием ко всем и каждому единственным гарантом своей безопасности он видит самого себя в президентском кресле. Оставаться же в нем он может лишь подчинив Украину, запугав и парализовав волю Запада.

Начало войны

План Путина состоял в том, чтобы атаковать Украину с трех сторон: с севера (из Белоруссии, Брянской, Белгородской областей), с востока (Ростовская область), юга — (Крым, акватории Черного и Азовского морей). Помимо этого одновременно в Киев должны были быть заброшены воздушно-десантные и разведывательно-диверсионные группы.

На всю операцию отводилось три-четыре дня.

План не сработал по ряду причин. Во-первых, как это часто бывает с авантюристическими агрессорами, они недооценили противника и переоценили себя.

Недооценен был и уровень подготовки, вооружений и мотивированности ВСУ.

Совершенно очевидно также, что подготовка к операции российских войск происходила под постоянным мониторингом украинской и западной разведок. Огромные потери за первые дни войны (вероятно до нескольких тысяч человек), очевидно, объясняются тем, что украинцы готовились к атаке своих позиций и знали, откуда будут двигаться войска противника, а россияне имели об этом смутное представление.