Молчание Путина

День памяти и скорби – день начала Великой Отечественной войны в России на этот раз обошелся без выступления Путина.

В прошлые годы 22 июня Путин, как правило, в духе руководителей СССР застойных времен, возлагал венок к Могиле Неизвестного Солдата у Кремлевской стены и произносил прочувствованную речь. На этот раз все было молча. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заранее сообщил, что речей не будет. Правитель РФ обошелся возложением венков к Могиле Неизвестного Солдата и к памятным знакам советских городов-героев.

Почему Путин промолчал в День памяти и скорби? Можно было бы предположить, что ему на этот раз нечего сказать, но это вряд ли. Ему всегда и в любой ситуации есть что сказать. Однако, похоже, даже его изворотливый ум не придумал ничего достойного момента. Стандартная фраза советской пропаганды, которая всегда использовалась для характеристики события, произошедшего 22 июня 1941 года: «Гитлеровская Германия совершила вероломное нападение на СССР без объявления войны», сегодня могла бы навести на ненужные ассоциации. Пользователи соцсетей в очередной раз напомнили бы, что Украина и в результате нападения Гитлера понесла одни из самых больших потерь из всех советских республик, и вот теперь тоже подверглась неспровоцированному вероломному нападению…

Кроме того, буквально накануне, выступая перед выпускниками военных вузов и училищ (перед отправкой их на украинский фронт?), Путин уже произнес ставшие ритуальными за последние три месяца слова про то, как замечательно «внуки и правнуки героев Великой Отечественной самоотверженно сражаются за Родину… защищают Донбасс от неонацистов»… Говорить это на следующий день?

Предположение, что 22 июня ему вдруг стало стыдно мы, естественно, отвергаем сходу, поскольку подобное чувство, видимо, никогда не было свойственно этому человеку, а сейчас он еще и забыл, что это такое. Да и не до того. Сегодня у него дела поважнее. Через 81 год он, как и Гитлер, вероломно и без объявления войны напал на мирную страну, развязав глобальное противостояние, цель которого даже и не скрывается — уничтожение этой страны и ее народа. Разница с событиями 80-летней давности в том, что Гитлер был хотя бы честнее — называл войну — войной, а Путин иезуитствует, прибегая к эвфемизмам вроде «специальной военной операции».

Впрочем, настоящая, а не декларируемая, цель этой преступной по определению войны для Путина сугубо шкурная — личное выживание. Ну и как необходимое условие этого — выживание его камарильи и всей выстроенной им системы. Под словом «выживание» имеется в виду не его физическое существование, например, за решеткой или на пенсии — такие варианты им, естественно, не рассматриваются. Чтобы жить, как он живет сейчас, Путин может быть только наверху властной пирамиды до скончания своего века. Потому что все другие варианты, как он не без основания убежден, могут привести его ко все той же комнате с решетчатыми окнами. А для того, чтобы оставаться у власти, ему нужны гарантии — например, в том, чтобы, захватив Украину, отодвинуть границу подальше на Запад, заодно получив и дополнительные материальные ресурсы — ее плодородные земли, заводы, морские порты.

Да, правитель России просчитался (агрессорам вообще свойственно переоценивать свои силы и недооценивать силы тех, на кого они нападают), но, как мы видим, отступать не намерен и считает, что может продвигаться и дальше, заваливая трупами своих солдат украинскую землю…

Возвращаясь к теме ритуальных мероприятий 22 июня, отметим, что Путин, будучи продуктом «застойных» 70-х годов, которые ему представляются неким идеалом, перенял основные ритуалы и привычки того времени, некоторые из них имели еще революционные корни. Например, в армии он сохранил обращение «товарищ» (именно так он обратился к выпускникам военных учебных заведений). Притом что изначальный смысл такого обращения, принятый в Красной армии во времена Гражданской войны и означавший равные отношения командира и бойца, в путинской субординированной, строго иерархичной армии (как во времена Российской империи, перед которой он действительно преклоняется) полностью отброшен.

Идея обращения «товарищ», введенного в армии после революции 1917 года хорошо показана в фильме «Чапаев» 1934 года, где народный герой объясняет красноармейцу: «Я вам где командир? Только в строю! А на воле я вам товарищ. Ты приходи ко мне в полночь — заполночь. Я чай пью — садись чай пить. Я обедаю — пожалуйста — кушать». Такие отношения между бойцом и командиром в Красной армии (в которой изначально солдат по уставу имел право даже не выполнять то, что сегодня в некоторых европейских армиях называется «преступным приказом») уже после Большого террора конца 30-х годов ушли в прошлое. С начала 40-х годов от идей, на которых основывалась Красная армия, осталось только название, которое, впрочем, в 1946 году тоже было заменено на Советская армия.

Соответственно, от революционных времен в российской армии остались лишь обращение «товарищ» да красный цвет знамени. И то и другое по инерции сохранялось до конца Советского Союза и затем по наследству перешло уже ко вполне себе капиталистической и империалистической путинской России и ее армии.

Нечто похожее произошло в Китае, который под руководством Коммунистической партии уже 40 с лишним лет строит капитализм под красными знаменами. Как еще в ХIХ веке говаривал Энгельс, «партии меняются, названия остаются». Это высказывание очень точно характеризует то, чем стала Компартия Китая, да практически и все другие компартии, давно превратившиеся из коммунистических в национал-социалистические, а еще точнее, в национал-капиталистические организации. Не стала в этом смысле исключением и КПРФ — достойная преемница КПСС. Последняя, как минимум с конца 1930-х годов тоже уже не была по факту ни коммунистической, ни даже партией, а превратилась по сути в новый правящий класс. Родом из этого советского правящего класса и Путин.

Возвращаясь к тому, почему он промолчал 22 июня, можно предположить почти невозможное — в этот день ему просто нечего было сказать.