Шершавый язык пропаганды

Путинский режим существует во многом благодаря пропаганде. Экономически он слаб. Когда закончатся нефтяные и газовые деньги (а это, вероятно, произойдет в 2023 году, когда в полной мере заработают западные санкции), это станет очевидно всем, в том числе даже путинскому большинству в самой России. В военном отношении, как выясняется, он тоже так себе.

Сосредоточив все силы и средства против Украины – страны, которая почти в четыре раза меньше ее по населению и почти в 28 раз — по территории, Россия по прошествии четырех месяцев тотальной войны против своего соседа не добилась ни одной из поставленных задач.

А именно не уничтожила Украину как суверенное государство и не заставила ее сдаться.

Что еще? Русская культура? Смешно. Не в том смысле, что ее больше нет. Ее лучшие образцы, конечно, останутся и когда-нибудь снова будут востребованы историками культуры, как востребованы в наши дни образцы культуры древней Ассирии, когда-то тоже наводившей ужас на своих соседей, или как золото исчезнувших с лица земли скифов… Другое дело, что сейчас, когда Москва объявила и ведет тотальную войну всему цивилизованному миру, о ценности и важности русской культуры может говорить или российский пропагандист на ставке, или безнравственный идиот.

Соответственно, все на чем сейчас держится путинский режим, — это пропаганда. О том, что она собой представляет сейчас, поговорим ниже, а пока вспомним ее эволюцию с начала XX века.

Как явление массовая пропаганда в России ведет свой отчет от Русско-японской войны 1904–1905 гг. Одной из важнейших задач и той пропаганды, и той войны было отвлечение народных масс от нараставшей революции. В Российской империи начала XX стремительно ширилось массовое рабочее движение, росло число забастовок и их организованность. «Маленькая победоносная война» была как раз кстати, чтобы отвлечь внимание от опасных идей широкие народные массы и объединить их вокруг царя-батюшки. Собственно, само это выражение («Нам нужна маленькая победоносная война, чтобы удержать Россию от революции») принадлежало тогдашнему министру внутренних дел и главе корпуса жандармов Вячеславу Плеве.

Каковы задачи войны, таковы и задачи пропаганды. В газетах и пропагандистских плакатах противник России-матушки — Япония и японцы изображались злобными, агрессивными и одновременно ничтожными. Соответственно, противостоял японцам русский богатырь — собрание добродетелей — могучий, добродушный и веселый. На плакатах того времени он шутя пачками разрывает маленьких и отвратительных японцев. Крылатое русское выражение «шапками закидаем» – продукт той патриотической пропаганды. Подразумевалось под этим, что японцы настолько малы, что славные русские солдаты просто закидают их шапками…

Чем для России закончились эти «шапкозакидательские» настроения – довольноо хорошо известно. В феврале 1905 года русская армия потерпела поражение под Мукденом (Маньчжурия), а в мае того же года русский флот был наголову разгромлен японским в Цусимском проливе. Россия потерпела позорное поражение, потеряв по итогам этой войны южную половину Сахалина, Курильские острова, крепость Порт-Артур и влияние в Маньчжурии.

Русская пропаганда времен Первой мировой войны по содержанию также напоминала шовинистическую пропаганду времен Русско-японской войны. На этот раз русские агитационные плакаты изображали полными ничтожествами немцев и австрийцев.

После победы Октябрьской революции 1917 года пропаганда в России на первых порах претерпела определенные кардинальные изменения. Во-первых, враги были теперь не столько снаружи, сколько внутри — буржуи, попы, кулаки. Во-вторых, сравнивая российские пропагандистские плакаты времен Русско-японской и Первой мировой войн с советскими агитплакатами после 1917 года и вплоть до 30-х годо,в нельзя не заметить не только содержательных изменений, но и снижения художественных качеств пропагандистской продукции.

Сами плакаты этого времени довольно грубо сделаны, фигуры людей непропорциональны и неестественны, лица нередко стерты и обезличены. Из немногих качественно выполненных плакатов тех времен можно указать, пожалуй, лишь один, легендарный: «Ты записался  добровольцем?» (1920 г.). Художественные качества остальных, к которым, конечно же, нужно отнести и знаменитую серию плакатов «Окна РОСТА» (1919–1921 гг.), над изготовлением которых трудились, в частности, Владимир Маяковский, Демьян Бедный, Борис Ефимов и которые, как считается, для доступности использовали «народную» традицию лубка, нередко оставляли желать лучшего.

Учитывая низкий уровень и изображений, и текстов, плакаты того времени, вероятно, скорее отталкивали, чем привлекали тех, на кого они были ориентированы. В этом смысле очень характерен плакат 1931 года «Выбирай в туземный совет трудящихся. Не пускай шамана и кулака», обращенный, как можно понять, к малым северным народам. Во-первых, «отрицательных» персонажей на этом плакате практически не отличить от «положительных» – и те и другие безлики, мрачны и не вызывают симпатий. Во-вторых, само слово «туземный», почерпнутое из арсенала Российской империи, вряд ли вдохновляло представителей коренных народов Сибири…

Тем не менее после 1917 года и примерно до конца 30-х главным врагом государственной пропаганды в советской России оставался враг внутренний, классовый. Внешние враги в лице мирового капитала тоже появляются, но в первые годы советской власти они еще не на первых ролях — белогвардейцы пока гораздо актуальней интервентов. Кроме того, надо отметить, что направленность советской пропаганды 20-х годов была сосредоточена не только и даже не столько на борьбе с конкретными внутренними врагами, сколько на популяризации новых идей и ценностей — солидарность городских рабочих и сельских тружеников, женскую эмансипацию (плакат «Долой кухонное рабство! Даешь новый быт», 1931 г.), борьбе с неграмотностью и популяризацией образования, формирование отрицательного отношения к семейному насилию (например, плакат «Долой избиение и наказание детей в семье!» 1926 г.).

30-е годы, особенно их конец, ознаменовали глубинные изменения подспудно шедшие в советском обществе, что не могло не отразиться и на формах пропаганды.

Во-первых, это были перемены чисто технические. В жизнь советских граждан широко входило радио и «главное (в пропагандистском смысле) из искусств» – кино (фразу про кино приписывали Ленину, однако тот лишь повторил ее за наркомом просвещения Анатолием Луначарским). И то и другое, наряду с массовым образованием и монументальной пропагандой стали мощнейшими инструментами формирования сознания людей не только той, но и гораздо более поздних эпох.

Во-вторых, к концу 30-х годов в СССР настало время принципиальных идеологических изменений во внутренней, и не только, политике. Эти перемены зачастую не декларировались публично, но имели место по факту. Речь фактически шла об отказе от  идей интернационализма и переходе к национал-социалистической практике. Естественно это не могло не отразиться и на пропаганде. Эти перемены в Советском Союзе были высоко оценены в нацистской Германии.

Из записи в дневнике поверенного в делах СССР в Берлине Г. А. Астахова о беседе со статс-секретарем Э. фон Вайцзеккером и рейхсминистром  иностранных дел И. фон Риббентропом в Берлине, 2 августа 1939: «Кроме того, ему и фюреру кажется, что в СССР за последние годы усиливается национальное начало за счет интернационального, и если это так, то это, естественно, благоприятствует сближению СССР и Германии. Резко национальный принцип, положенный в основу политики фюрера, перестает в этом случае быть диаметрально противоположным политике СССР»…

30–40 годы вместе с Большим террором привнесли в советскую жизнь и пропаганду идей тотального стукачества и параноидальной подозрительности. Знаменитые плакаты «Не болтай!» и им подобные «шедевры»…

Конец 30-х годов ознаменовался возвращением истории. Дело в том, что с 1917 года и плоть до 1936-го история в СССР не преподавалась. Вместо нее были уроки и лекции по обществоведению. К концу 30-х с уничтожением в ходе Большого террора старой интернациональной большевистской гвардии, которая «еще помнила ради чего все начиналось», и переходу к национально ориентированному социализму, история как инструмент патриотического воспитания вновь вернулась. Причем за небольшим включением в нее истории крестьянских восстаний и революций этот предмет вернулся в школьные и вузовские программы, будучи составленным во вполне русско-шовинистическом имперском ключе.

С конца 30-х КПСС, особенно в РСФСР, понемногу превращается в русскую партию (достаточно посмотреть национальный состав всех Политбюро с этого времени — русские там были представлены непропорционально больше, чем была их численность в Советском Союзе), а СССР – в реинкарнацию Российской империи, которая до поры по инерции продолжала существовать под красными знаменами…

Вторая мировая война увеличила русско-шовинистическую пропаганду в СССР до масштабов вполне сопоставимых с теми, что были в этом плане в Российской империи, а в чем-то и превысила русский национальный градус. Практически все песни, звучавшие по радио (еще один мощнейший источник официальной пропаганды): «Ехал я из Берлина…», «Алеша», «Когда иду я Подмосковьем», «Я люблю тебя Россия — дорогая наша Русь», «Ты припомни Россия, как все это было» и многие другие воспевали «подвиг русского народа» в той войне. Больше сотни других наций и народностей Советского Союза как будто и не имели к этому отношения…

Тем же занималась и советская литература (Константин Симонов «Русские люди», Александр Твардовский «Василий Теркин», Алексей Толстой «Русский характер» и так далее). И это притом что русские составляли примерно 44% населения СССР.

 

Пропаганда 60–80 годов продолжила усиление в ней русского великодержавия, однако в плане своей коммунистичности все больше давала сбои. Лобовые призывы: «Мы строим коммунизм!» и «Слава КПСС!», красовавшиеся на каждом углу во времена, характеризовавшиеся все большим безверием и политической апатией граждан, играли скорее отрицательную роль в попытках поддержания официально декларировавшейся преданности коммунизму и «делу Ленина», поскольку все больше раздражали людей. В этом смысле такая пропаганда давала обратный поставленной задаче результат и потому все больше отставала от жизни.

Советский плакат «План выполнили досрочно. А вы?» ( Кершин Ю. В.), 1983 г. / Public Domain

Перестройка стала глотком свежего воздуха в том смысле, что пропаганда на время почти ушла из общества, уступив место плюрализму мнений. Длилось это, правда по историческим меркам, недолго. 1996 год — вторые выборы Бориса Ельцина – стал апогеем новой пропаганды в ее новой, внешне менее навязчивой, а потому более эффективной форме политтехнологий. Со смертью Всесоюзного, а затем Всероссийского радио и прессы основным инструментом формирования общественного мнения на долгие годы в России стало телевидение, которое после прихода к власти Владимира Путина в 2000 году очень быстро было им монополизировано.

Говоря о кремлевской пропаганде последних 22 лет, автор этих строк не раз отмечал ее потрясающую изощренность и многоуровненность. Она была направлена на людей разных взглядов, разные слои общества, разные поколения и потому очень эффективной.

Однако с 24 февраля 2022 года ее формы становятся все более грубыми и примитивными. По сути, сегодня российская пропаганда сводится к оскорблениям и запугиваниям, льющимся широким потоком с экранов ТВ и интернет-сайтов рунета.

Кажется, ни одно уважающее себя информационно-пропагандистское шоу российского телевидения уже не может обойтись без откровенного хамства. Недавний выпад одного из главных путинских пропагандистов Владимира Соловьева, назвавшего в эфире канцлера ФРГ Олафа Шольца «молью», на фоне ставших за последние четыре месяца уже привычных выражений фекальной тематики («нам насрать на ваши санкции» и тому подобная уже поднадоевшая классика путинского «постмодерна») воспринимается почти как дипломатически выдержанный тонн. То есть мы видим, что в РФ сегодня происходит стремительная деградация во всем, даже в пропаганде.

И если вдуматься, это ведь обнадеживающий знак! Интеллектуально-нравственная блевотина путинских пропагандистов — продукт годный к потреблению только для определенного рода слушателей и зрителей — примитивных, злобных питекантропов. Но с этими существами режим далеко не уедет.