Это заявление Путин сделал тогда, когда решение о широкомасштабной агрессии против Украины уже было принято. Тогда, когда дрожащий от страха Нарышкин готов был признать присоединение чего угодно к чему угодно, видимо, хорошо понимая, к чему все это приведет. Увы, но современная Россия по сути своей осталась империей, «тюрьмой народов», по образному выражению французского писателя и путешественника ХІХ века маркиза Астольфа де Кюстина.
А ведь что такое империя? Это авторитарное наднациональное государство, куда различные этносы входят вместе с территорией своего проживания. «Империя — это набор разных этнокультурных составляющих. Они в теории всегда обязательно взорвутся!» — утверждает российский историк Евгений Понасенков в интервью, посвященному критике Российской империи. Империя по своей сути входит в жесткое противоречие с понятиями национального государства. Особенно остро возникает это противоречие, когда речь идет о так называемых континентальных империях. Ибо континентальная империя в процессе расширения захватывает именно приграничные территории и поглощение этих земель неизбежно сталкивается с сопротивлением со стороны национальных движений региона. Агрессивность и стремление к новым захватам одновременно с попытками любой ценой закрепить за собой уже занятые территории — отличительная черта империй. Стремясь закрепиться на захваченных территориях, империя всячески старается денационализировать и ассимилировать население этих территорий. То, что с легкостью могли позволить себе «морские империи» — национальное, культурное и религиозное многообразие колоний, для континентальных империй смертельно опасно. «Империя — это очень тяжелое бремя для страны. Быть национальным государством, живущим интересами собственной нации, собственного народа, а не брать на себя ответственность за какие-то другие нации — проще, удобнее, приятнее и так далее, — заявил историк и писатель Борис Акунин. — Империя — это вредно для ее жителей. Это хорошо для самомнения правителя империи. Для тех, кто живет в империи, это плохо».
Кстати, начиная с ХХ века и позднее империи далеко не всегда называются империями и вовсе не обязательно имеют монархическую или наследственную форму правления. СССР, будучи типичной империей, назвался республикой, вернее, союзом республик. То же самое можно сказать и о Югославии, носившей название СФРЮ — Социалистическая Федеративная Республика Югославия. Но все континентальные империи безусловно авторитарны. И все, без исключения, борются с так называемым национализмом — стремлением входящих в состав империи народов к национальной независимости. В рамках этой борьбы империи пытаются формировать некие наднациональные и надэтнические суррогаты. Типичный пример — «советский народ». Эта идеологема активно продвигалась в СССР с целью нивелирования национальных различий входящих в состав советской империи народов, «единых по содержанию, национальных по форме». В принципе, в этом не было ничего нового. Еще в Римской империи, которая тоже, кстати, в отдельные периоды своего существования имела форму или атрибуты республики, было понятие «римского гражданства» как наднационального и имперского.
Империи плохо переживают столкновение с технологическим и культурным прогрессом. Поэтому начавшаяся в ХІХ веке технологическая и культурная революция в Европе неизбежно привела к развалу европейских империй. И их могильщиками выступили национальная буржуазия и национальная интеллигенция, просвещенный средний класс. Большинство европейских империй, как континентальных, так и морских, ко второй половине ХХ века перестали существовать, распавшись на национальные государства. Но не все!
Российская империя, пережив период «полураспада» в 1917–1920 годах, все-таки сохранилась, пусть и с некоторыми территориальными потерями. Впрочем, в период 1939–1945 годов Сталин в значительной степени восстановил контроль над большинством потерянных территорий и даже кое-что прирастил. Но ненадолго! Неизбежная для континентальных империй жажда дальнейших территориальных захватов, неважно, в какую идеологическую обертку завернутых, привела СССР к поражению в так называемой холодной войне. За которым последовал второй этап полураспада.
Интересен в этом смысле пример Югославии, которая как государство образовалась лишь в 1918 году и распалось в 2003. Первоначально, 1 декабря 1918 года, возникло Королевство сербов, хорватов и словенцев в результате присоединения к Сербии ряда бывших провинций Австро-Венгерской империи, распавшейся в результате поражения в Первой мировой войне. Это были Хорватия, Словения, Босния и Герцеговина. Одновременно произошло объединение Сербии с Черногорией. В итоге образовалось многонациональное государство во главе с королем, имеющее все признаки империи. Пройдя через катаклизмы Второй мировой войны, Югославия оказалась под властью тоталитарного диктатора Иосипа Броз Тито, пытавшегося удержать единство империи такими же идеологическими советскими методами, как и в СССР. Однако после его смерти в 1980-м, в Югославии, как и в СССР, начала «обостряться дружба народов». В результате политического, социального и этнического кризиса, постепенно разворачивающегося в стране после смерти диктатора, власть в Югославии захватила группа политиков во главе со Слободаном Милошевичем. Будучи ориентированным, с одной стороны, на удержание целостности Югославии, а с другой — опирающегося на преимущественно сербскую военную и политическую элиту, Милошевич мгновенно привел страну к распаду. И этот распад сопровождался серией кровопролитных этнических конфликтов, известных как Югославские войны. В результате этих войн на территории бывшей Югославии образовалось шесть государств: Хорватия, Словения, Босния и Герцеговина, Сербия, Черногория и Северная Македония. Остававшийся еще во главе Сербии Слободан Милошевич после проигрыша президентских выборов 2000 года и массового народного недовольства вынужден был 6 октября 2000 года уйти в отставку. А 1 апреля 2001 года он был арестован и обвинен в военных преступлениях во время Югославских войн. Впоследствии новое правительство Сербии передало бывшего диктатора в Гаагский Международный трибунал по бывшей Югославии, где он и скончался в тюрьме 11 марта 2006 года от инфаркта.
Российский историк и писатель Андрей Мартынов так охарактеризовал неизбежность распада империй: «Империя распадается не в результате только лишь национальных процессов, а естественным образом посредством перехода этноса в нацию. Этнос образует империю как некий наднациональный тип государства, в котором нации оказываются, условно говоря, равными». Конечно, есть и другая точка зрения о том, что демократия в сочетании с реальным федеративным устройством способна предотвратить распад империи. Такого мнения придерживается, например, историк Алексей Миллер относительно перспектив континентальных империй. А именно такой империей на сегодня является Россия. Но все зависит от готовности власти к такому пути реформирования империи. Как бы то ни было, но очередной этап распада Российской империи становится все более вероятным и агрессивная политика Кремля только ускоряет этот процесс. К этому стоит добавить, что одной из главных проблем текущего этапа станет наличие крупных этнических территорий, таких как Татарстан, Башкортостан и ряд других. Задержания и аресты представителей национальных движений и активистов в Татарстане и Башкортостане далеко не редкость, и их становится все больше. Чем сильнее кремлевская власть стремится «закрутить гайки» в национальных регионах, тем выше вероятность взрыва политического недовольства и стремление к реальному суверенитету. А преступная война против Украины только увеличивает внутреннюю нестабильность в империи под названием «Россия».
Развалится Россия или нет в результате имперских амбиций Путина? Повторит ли Путин судьбу Милошевича или, спустя некоторое время, самостоятельно отойдет «в мир иной»? Очевидно одно — стремление авторитарного диктатора России «собирать утраченные земли» ведет только к ускорению распада, причем в наихудшем сценарии. И чем дольше у власти Путин с его маниакальными имперскими идеями территориальных приращений России, тем выше вероятность, что дело пойдет именно по югославскому варианту. Впрочем, как отметил российский философ и социолог Игорь Чубайс, «Россию за две недели можно изменить, сменив пропагандистский нарратив». Посмотрим!