Фото: Михаил Кирьянов (из архива)
Социологи уже не раз отмечали, что начатая в конце сентября мобилизация резко ударила по рейтингу российских властей. Так, социолог Лев Гудков отмечает, что ее объявление «вызвало сильнейшую тревогу, шок, недовольство в России, и рейтинг одобрения всех ветвей власти начал падать», в том числе среди тех, кто совсем недавно еще поддерживал войну. На данный момент важно понимать, что уровень этого недовольства еще недостаточен, чтобы вылиться в реальную протестную активность. Однако, помимо латентного неодобрения, мобилизация запустила более серьезные процессы, которые способны подорвать основу путинской системы.
Главная «скрепа»
В то время, пока одиозные прокремлевские идеологи старательно вещают о «Третьем Риме» и «великой исторической миссии России», некоторые вполне лояльные провластные эксперты довольно честно признаются, что именно составляет стержень созданной Путиным системы. Так, социолог Мария Филь прямо признается, что российское большинство ориентировано не на «собирание земель», а на хотя бы минимальный комфорт, и «измотано решением задач постоянного выживания».
При этом она довольно откровенно отмечает, что «в российском обществе «условный Троцкий» всегда стратегически проиграет «условному Сталину», под которым в данном случае понимается в первую очередь «создатель мощнейшего бюрократического аппарата». По мысли Марии Филь, именно бесперебойно работающая бюрократическая система и является основой столь любимой россиянами стабильности, которая рано или поздно автоматически отметает «радикалов всех сортов». При этом автор не скрывает: совершенно неважно, под каким идеологическим соусом функционирует эта система.
«Уникальная особенность России заключается в способности объединять предельно разные по своей сути ценностные уклады под общим, с одной стороны, практически нейтральным, а, с другой, достаточно жестким руководством», – философствует Филь, отмечая, что западные общества, по ее мнению, гораздо более неустойчивы, поскольку в них присутствует идеологическая и ценностная составляющая.
Разрушение цепочек
С подобными заявлениями трудно поспорить. Действительно, социологи уже не раз указывали на поразительный конформизм российского общества. Большинство россиян изо всех сил стремится поверить, что очередной удар по нормальной жизни был вынужденным, верным и предпринятым для их же блага. Эти люди готовы принять самые причудливые объяснения любого безумия властей, лишь бы сохранить иллюзию стабильности и внутреннего комфорта.
Однако объявленная Кремлем мобилизация как раз угрожает столь вожделенной российским большинством стабильности – даже не столько в части роста социальной напряженности, сколько в подрыве ее экономической и организационной основы. Призыв на фронт столь большого числа молодых и экономических активных россиян неизбежно приведет к разрыву естественных производственных цепочек, к сбоям в работе инфраструктуры и к другим последствиям, которые неизбежно приведут к коллапсу системы.
Одной из первых жертв мобилизации стал бизнес, отток которого грозит не только снижением деловой активности, но и напрямую бьет по качеству жизни. Так, директор Центра развития региональной политики Илья Гращенков признал, что мобилизация разрушает российское предпринимательство и приводит к массовому исходу предпринимателей из страны, которая превращается во «вряд ли интересную для развития бизнеса».
Не меньше проблем прогнозируют и на рынке труда. Руководитель Лаборатории социальных исследований Института региональных проблем Петр Кирьян отмечает, что мобилизация касается в первую очередь тех, кто отслужил срочную службу относительно недавно. В эту категорию, по его мнению, попадают в основном мужчины рабочих профессий, проживающие в малых и средних населенных пунктах и на селе, то есть в местах, где и так наблюдается дефицит молодых трудоспособных людей. Автор уже привел пару примеров, когда чрезмерно усердная работа военкоматов едва не привела к тому, что на Дальнем Востоке стало критически не хватать авиадиспетчеров.
«Рынок труда оказался в непривычной для него ситуации точечного дефицита кадров. «Незаметные» прежде навыки, вроде управления мусоровозом или диспетчеризация сложных транспортных узлов, в период мобилизации оказались под ударом», – предупреждает эксперт. Петр Кирьян предупреждает, что на этом фоне будет появляться все больше желающих податься в самозанятые, из-за может обнаружиться нехватка людей в ключевых сферах жизнеобеспечения.
Где взять деньги?
Еще одна область, по которой ударила мобилизация – это региональные бюджеты. Власти уверяют, что «денежное содержание военнослужащего, участвующего в СВО, составляет не менее 195 000 рублей в месяц», плюс массу коммунальных, медицинских и налоговых льгот. На практике суммы выплат разнятся в зависимости от региона – так же, как количество пресловутых «гробовых». Тем не менее, как федеральный, так и региональные бюджеты составляются весной, и могут незначительно корректироваться летом и в начале осени. Никаких денег на поддержку мобилизованных в них попросту не закладывалось.
Именно поэтому все чаще поступают сообщения о том, что вместо денег власти отдельных регионов «поддерживают» мобилизованных выдачей дров, рыбы и баранов. При этом «цена» человеческой жизни начинает дешеветь на глазах, и все чаще вместо баранов можно получить всего лишь муку, картошку и капусту. Та же ситуация наблюдается и с «гробовыми». Чтобы каждый желающий мог «обменять» жизнь своего сына или мужа на новенькую «Ладу», придется сокращать расходы регионов на медицину, школы и другие социальные нужды, что будет только усиливать сбои в системе.
Разрушение имиджа спасителя
Важно отметить, что выстроенная Путиным система успешно гнила и до полномасштабного вторжения в Украину, и сбои в ней все чаще приходилось устранять «в ручном режиме». Многочисленные путинские «прямые линии», на которых его просили решить вопрос то с зарплатами в моногородах, то с очередью к врачам, то с акушерскими пунктами в отдаленных поселках, прекрасно иллюстрируют, что все больше вопросов невозможно было решить без личного вмешательства федеральной власти. Однако до недавнего времени Путину удавалось даже извлекать пользу из этой ситуации, позиционируя себя в качестве «благодетеля и спасителя простого народа».
Тот же принцип использовался и в конфликтах муниципального и регионального масштаба. Вспомним знаменитый «уральский майдан» 2019 года, во время которого екатеринбуржцы протестовали против строительства храма на месте одного из любимых горожанами скверов в центре города. При всем размахе многодневных протестов, переросших в настоящий палаточный городок, в итоге горожане обратились со своими требованиями напрямую к президенту. Таким образом, Путин взял на себя роль арбитра, частично заняв сторону протестующих и снискав их симпатии в противовес местным чиновникам.
Однако в случае, когда из-под контроля начнет выходить вся система, российскому диктатору уже не удастся позиционировать себя в качестве единственной силы, способной ответить на чаяния людей. Напротив, все больше начнет обнаруживаться его неспособность на них ответить, в результате чего даже «аморфный» конформистский электорат может прийти к понимаю, что именно верховная власть является главным источником и причиной проблем, а вовсе не силой, способной их решить.
