Заместитель директора Института эффективной политики (Молдова), политический аналитик, доктор исторических наук Руслан Шевченко в беседе с корреспондентом «Утра Февраля» Ольгой Кортуновой рассказал о положении дел в своей стране на фоне возможного распространения российско-украинской войны на Приднестровье. Каковы сейчас настроения в Молдове? —Напряжение растёт. Распространяются панические слухи о том, что ближайшей целью Путина является Молдова, и что до 9 мая Кишинёв будет взят. Но сам я не вижу ничего подобного ни в российских СМИ, ни в украинских. Зато на наших телеканалах об этом говорят наши аналитики, которые плохо понимают, что происходит в Украине, и часто несут бред. Но и население не понимает, что делать и куда ехать, оно встревожено. А интеллигенция надеется скрыться в Румынию. Паника, к сожалению, нарастает. Все видят, что война расширяется и всё больше затрагивает Приднестровье. Все ждут нападения от Приднестровья? — Нет, такое нападение исключено. Это не нужно ни приднестровскому лидеру Красносельскому, ни кому-то из его окружения, ни его кураторам. Молдавские власти ждут нападения из России. С какой стороны она может напасть на Молдову? — Есть несколько вариантов. Российские войска могут пробиться через Николаев к Одессе, а дальше в Приднестровье – это одно из их главных направлений. Кроме того, в случае провокаций в Приднестровье Россия может высадить там свой десант. Российские самолёты всё равно продолжают летать над территорией Украины – на юге воздушное пространство закрыто достаточно слабо. Украинская ПВО работает, но и на Одессу, и на регион падают ракеты. Конечно, десантные самолёты – это не ракеты, но и такой вариант нельзя исключать. Впрочем, в России понимают его последствия – и, возможно, поэтому высадки до сих пор не было. О каких последствиях идёт речь? — Российская группировка на левобережье насчитывает около двух тысяч человек. Предположим, будет высажен десант. В этом случае молдавские власти могут обратиться к Украине за помощью. Это, правда, открывает второй фронт, что Украине совершенно не нужно – такой шаг вынудит её распылить силы. Но зато это позволит ей за несколько дней, максимум за неделю, совершенно раздавить приднестровских сепаратистов. Не может ли Молдова вместо Украины обратиться за помощью к Румынии? — Это исключено. Украинские СМИ пишут, что Румыния может оказать нам помощь, но это полный бред. Румыния не собирается вмешиваться в эту войну, ей это абсолютно не нужно. Да и в НАТО решили, что её члены не должны участвовать в войне. От Румынии будет моральная поддержка, политическая, дипломатическая – какая угодно, только не военная. Может ли Молдова объединиться с Россией против Украины? — Нет – по крайней мере, пока руководство Молдовы остаётся хотя бы внешне прозападным. И финансовую, и политическую, и дипломатическую помощь Молдова получает исключительно от Запада. Разве что в Молдове свергнут власть, заменив её пророссийской. Тогда такой альянс будет создан, и он окажется очень эффективным, поскольку на юго-западном фланге Украины появятся российские группировки, которые разорвут украинскую армию на две части. Как это мог бы воспринять молдавский народ? — Сторонников России здесь очень много, примерно половина, и это соотношение не меняется уже лет двадцать. Изменений в этом плане не предвидится, разве что российские войска будут разбиты. Если это произойдёт, а Приднестровье вернётся в состав Молдовы, число сторонников России существенно упадёт. Но сейчас, пока российская армия наступает, этого нет и не предвидится. Может ли Молдова вступить в альянс с Украиной? — Этот альянс Молдове не нужен. Он автоматически делает её врагом России и целью для российских ракет. А вот если российские войска появятся в Приднестровье – тогда уже деваться будет некуда. Но пока условия для этого ещё не созданы. То, что сейчас происходит в Приднестровье – это российские диверсии? — Да. Украине это не нужно, наоборот, ей пришлось бы оттягивать свои войска с Донбасса, где они нужнее всего. Украине не нужно давать России повод для вторжения сюда – надо делать вид, что Приднестровье вообще не существует. По крайней мере, пока украинские войска не начнут наступать. Неизбежна ли война между Россией и Молдовой? — Говорить о войне не совсем корректно – если она начнётся, здесь через несколько дней вообще ничего не будет. Армия Молдовы – 5 800 человек. Часть этой армии уничтожили сами наши проевропейские политики, о чём они сейчас не хотят говорить. Если собрать всех, кто может воевать, возможно, тысяч десять наберётся. Приднестровье превосходит Молдову, по крайней мере, в отношении танков и военно-воздушных средств. В части артиллерии Молдова сильнее, её артиллерия может доставать до Тирасполя. На левобережье это может уравнять ситуацию. Без российского вмешательства можно вторгнуться на правобережье, даже дойти до Кишинёва, однако организация приднестровских войск не даёт шансов на это. Другое дело, что Красноселькому это не нужно, к тому же Молдова может обратиться за помощью к Украине. Поэтому понятно, что Пиднестровье нападать не будет – оно ведёт себя тише воды ниже травы. Но левобережье контролирует Москва.  Помощь со стороны Румынии совершенно исключена? — Абсолютно. У нас в руководстве есть дурачки с румынским гражданством, которые надеются обратиться к ней. Но есть официальная позиция Бухареста: ни при каких обстоятельствах не втягиваться в украинский конфликт. Оружие поставить могут, но воевать не будут. А зачем его нам поставлять, если тут за несколько дней всё будет захвачено, и оружие достанется России? Поставлять его нужно Украине. Кого больше поддерживает молдавское общество – Украину или Россию? — Около половины населения поддерживает, как я сказал, Россию. С Украиной сложные отношения. Это есть и на бытовом уровне – даже в отношении украинских беженцев. Но в войне молдавский народ на стороне Украины, поддерживает её хотя бы морально. Да и беженцев здесь принимают. Есть и политическая поддержка, и дипломатическая, но втягиваться в войну не хочет никто. Как в Молдове относятся к Зеленскому? — Поначалу его воспринимали как пророссийского политика, и его поддерживали наши пророссийские СМИ. Его считали чуть ли не союзником Путина, многие возлагали на него надежды. Далее отношение к нему менялось, а после начала войны он относительно популярен среди интеллигенции. Его уважают как человека, который сумел организовать сопротивление России. Как вы оцениваете заявления Арестовича относительно Приднестровья? — Его задача – успокаивать народ. Поэтому к его заявлениям нужно относиться скептически, хотя некоторые из них оказались пророческими. Но общая направленность – излишне победная, недаром даже некоторые украинские губернаторы ставили вопрос о его замене. Верите ли вы в победу Украины? — Я думаю, война затянется надолго – у Путина просто нет другого выхода. Он поставил перед своим народом огромные задачи, и для их решения он бросает в войну всё больше ресурсов. А это затягивает войну, и она закончится, возможно, не в 2022 и не в 2023 году. Даже если будет подписано перемирие, то, пока Путин останется у власти, будет соблазн нарушить его. Для Путина существование Украины – вопрос экзистенциальный, ведь это означает альтернативу России и отсутствие возрождения СССР. Молдова – другое дело, это не славянское государство. Для него возвращение Украины означает восстановление Советского Союза. А у нас подавляющее большинство населения выступает за восстановление целостности Молдовы.

20 мая участники Форума свободной России проведут вторую Антивоенную конференцию. Об этом сообщил сооснователь форума Иван Тютрин. «Будет представлен большой объединенный проект российской оппозиции, работа над которым пока что ведется непублично», — рассказал Тютрин. Мероприятие будет закрытым для участия без приглашения, но транслироваться в эфире. Иван Тюрин поговорил с «Утром Февраля» о повестке конференции.

Война в Украине переходит в новую стадию. О том, что это такое и что может предпринять Кремль, каковы возможности противостоять агрессору в летней военной кампании корреспонденту сайта «Утро Февраля» рассказал известный российский военный обозреватель Николай Колесников.

В войне России с Украиной больше остальных гибнут дагестанцы, буряты и жители отдаленных от центра страны регионов. «Захват территорий Украины и нарушение принципа территориальной целостности государств станет аргументом, которым обязательно воспользуются центробежные силы в самой России, особенно в национальных республиках, – считает политолог Аббас Галлямов. — В национальных республиках оценивают войну не так, как ее видят в Москве. Для них это не война России с НАТО, а нападение русских на украинцев. Для них это еще одно доказательство того, что русские — имперский народ, от которого по возможности лучше держаться подальше». «Утро Февраля» обсуждает с политтехнологом возможные сценарии дефедерализации.   Какие силы обостряет война в Украине внутри России? – Внутри России война ведет к ослаблению режима. Легитимность Путина держится на предположении, что он силен и ему бесполезно сопротивляться. В этом Путин принципиально отличается от большинства остальных мировых лидеров. У них другие источники легитимности, например, процедура избрания. Никто не сомневается в том, что британским консерваторам власть принадлежит по праву, соответственно, никто не сомневается в праве британских консерваторов избрать нового лидера страны. В случае с Путиным все иначе: в то, что в России сейчас существуют честные выборы, не верит никто, даже лоялисты. Поэтому их лояльность базируется не на предположении о том, что Путин избрался честно, и не на надежде на то, что он обеспечит рост уровня жизни простым людям, и не на уверенности, что ему есть дело до этих простых людей, а на понимании, что он все равно будет президентом, кто бы что ни говорил. Чувство, что противостоять Путину бесполезно, он все равно победит – вот основа его легитимности. Во время Болотной я проводил фокус-группы с противниками режима. Даже среди этой публики я не встретил никого, кто сказал бы, что Путин слабый политик. И тут вдруг украинцы доказали, что стоит российскому президенту столкнуться с реальным противником и все, вся его предполагаемая крутизна оказывается пустышкой. Оказалось, что есть кто-то намного круче Путина. В общем, режим теперь слабеет и теряет поддержку. За один только июнь показатели спонтанного доверия Путину, согласно данным «Левада-Центра», упали на 8 процентных пунктов – с 43 до 35 процентов. Ну а ослабление режима почти всегда ведет к обострению всех имеющихся противоречий. Одно из них – противоречия между центром и периферией. Подспудно они давно усиливаются. Путинская сверхцентрализация превысила все разумные пределы — поэтому Москву в глубинке теперь никто не любит. Это касается и русской окраины и тем более национальных республик. Там к общему недовольству сверхцентрализацией добавляется другие факторы — этнический, а в некоторых случаях еще и религиозный. В национальных республиках политику воспринимают через этническую призму. Для них это не война России с НАТО, а нападение русских на украинцев. И в этой ситуации национальная интеллигенция не сочувствует Москве, не сочувствует русским. Потому что русские предстают таким имперским народом. Народом, который пытается удержать колонии. Восстание колоний, колониальная борьба угнетенных народов против метрополии – в классическом, хорошо знакомом всем нам со школьной скамьи дискурсе – это благо. В чем вина украинцев? В том, что они хотели разговаривать на своем языке и жить отдельно? В глазах башкир, татар, тувинцев – это не грех. Они считают неотъемлемым правом этносов решать, как им жить. И право говорить на своем языке для них тоже очень важно. В этой ситуации наши этнические меньшинства ассоциируют себя скорее с украинцами, чем с русскими. Тут мог бы, конечно, сработать фактор страха — если бы русские успешно справились с украинцами. Но ведь российские войска демонстрируют там не только агрессию, но и неспособность победить. Это худшее сочетание из всех возможных, и это провоцирует сепаратистов. Конечно, массовый всплеск сепаратистских настроений не случится прямо сейчас. Все понимают, что власть еще достаточно сильна, но у национальных обид долгая память. Они будут копиться, а потом, когда центр достаточно ослабеет, плотину как раз и прорвет. Вот тогда националисты поднимут голову и предъявят накопившиеся счета. А дальше случится вот что. Российская интеллигенция попросту не найдет аргументов в споре с сепаратистами. Понимаете, ей надо будет спорить с ними, доказывать, что у проекта под названием «единая многонациональная Россия» есть будущее, а сил спорить у нее как раз не будет. Чтобы доказывать то, что Россия не исчерпала себя, нужно самому в это верить, а это будет очень сложно. После Бучи, после всего того, что мы увидели за последние полгода, у нас произошло колоссальное отчуждение национальной интеллигенции от государства. И вот у нас будут с одной стороны пассионарные, полные энергии сепаратисты, а с другой — российская интеллигенция с предательским чувством вины за содеянное и пониманием, что все империи рано или поздно рушатся. «Может быть, действительно пришло время?» — будет думать она. Какие могут быть сценарии развития у войны, путинского режима и у России? – Режим зашел в тупик: войну надо прекращать, она становится все менее популярной. Экономические проблемы начинают влиять на отношение людей к войне. Люди, даже те, кто изначально нападение поддержали, все чаще задаются вопросом: «Не слишком ли большую цену мы платим»? Начинают сомневаться в целях войны. А действительно ли в Украине нацисты, а действительно ли НАТО нам угрожает? Что вообще вдруг случилось? НАТО существует уже 70 лет и ничего, как то уживались. В общем, эрозия социальной базы властей уже началась. Эта война сюжетно развивается как Первая мировая. Изначально та вызвала всплеск восторга, патриотизма, за два года стала абсолютно непопулярной и закончилась революцией. Путинский режим движется в этом же направлении. Путин не может закончить войну, не добившись хоть какой-то победы, хоть какого-то результата, который сможет предъявить россиянам в качестве победы. И в этом — проблема Путина. Если он закончит войну сейчас, это послужит доказательством того, что он слаб. Это делигитимизирует его со страшной силой. И в глазах элит, и в глазах населения. В этом случае выборы 2024 года Путин может проиграть. И в этом смысле войну ему надо продолжать. То есть войну нельзя остановить и нельзя продолжать. Оба варианта для Путина – плохие. Хороших сценариев выхода из этой ситуации нет? – Почему же? Сценарий с преемником очень неплохой. Если Путин выберет не какого-нибудь упыря вроде Патрушева или фрика типа Медведева, а какого-то более или менее вменяемого политика из своего окружения: Козака, Кудрина, Грефа, Мишустина, Собянина. Кого-то, кто не замарал себя сейчас откровенным людоедством. Дальше этот преемник прекратит войну, начнет переговоры и урегулирует отношения с Западом. Дальше он начнет реформы и обеспечит постепенное смягчение режима, Запад поддержит эти реформы каким-нибудь аналогом «Плана Маршалла» – вот вам и хороший сценарий. Произойдет такая постепенная демократизация – как было, например, с Испанией после Франко. Это не очень быстрый вариант, но верный и с наименьшими потрясениями. В принципе, это вполне реалистичный сценарий. Путин тоже может на него пойти, потому что преемник гарантирует ему неприкосновенность. Будет себе сидеть в Совете Федерации до самой смерти. Деколонизацию уже не остановить? – Когда я говорил о будущей волне сепаратизма, я не говорил о том, что он обязательно победит. Я просто сказал, что он будет. Думаю, что реально захотят выйти из состава России буквально единицы, может быть, пара регионов на Кавказе. В основном все закончится пересмотром модели отношений центра и субъектов в пользу большей автономности последних. Произойдет децентрализация. Это будет важная часть тех реформ, которые должен будет провести преемник Путина. Нам предстоит вспомнить, что Россия – это вообще-то федерация. И субъекты федерации – полноценные участники политического процесса, а не колонии, какими они сейчас по факту являются. Большая часть регионов никуда не уйдет. Они пошумят, добьются больших полномочий и все. Россия станет нормальной федерацией. Вообще, реальная угроза распада России — это худшее, что может с нами случиться. Она послужит мощным фактором мобилизации консервативных, ретроградных сил — всяких там патрушевцев, поклонников Прилепина и прочей публики подобного рода. Это последнее, что нужно реформаторам. Им, наоборот, нужна демобилизация этого лагеря. Поэтому Россию нужно реформировать целиком, а не по частям.