Дмитрий Медведев предлагает дальнейшее закручивание гаек, ссылаясь на «спецоперацию»

• Дмитрий Медведев потребовал «не миндальничать» с «иноагентами»
• «Либеральный Медведев» изначально был мифом
• Главная причина усиления репрессивности — приближение режима к закономерному финалу

«Деятельность иноагентов должна быть поставлена под жесткий контроль», — заявил в своем телеграм-канале заместитель председателя Совбеза РФ Дмитрий Медведев. По его мнению, нынешнее законодательство о так называемых иноагентах слишком либерально:

«Надо признать: контроль над иностранными агентами был довольно формальным. И сегодня самое время навести порядок… Хватит миндальничать, особенно в период специальной военной операции и беспредельных антироссийских санкций. И на законодательном уровне следует ввести более точную классификацию и более строгую ответственность иноагентов».

Он отметил, что в Госдуму уже внесен соответствующий законопроект.

Ужесточение риторики Дмитрия Медведева произошло не сегодня. При этом его инициативы нередко даже жестче, чем то, что принимается в итоге. Так, в разгар прививочной кампании во время эпидемии коронавируса Медведев заявлял о необходимости принудительной вакцинации.

Ныне же — почти ежедневно — экс-президент требует всяческих ужесточений к инакомыслящим.

В чем тут дело?

Во-первых, «либеральное правление Медведева» — это миф, созданный частью российской оппозиции, обманувшейся словами про свободу, которая «лучше, чем несвобода», из медведевской инаугурационной речи.

В правление Медведева не прекращались разгоны протестных акций, росло число политзаключенных, а главное — принимались и разрабатывались новые репрессивные законы. В том числе касающиеся не только политически активных граждан — например, антитабачный закон, ударивший по примерно 40 млн человек.

Период Медведева практически стал фундаментом для «скрепного поворота», который можно отсчитывать от «Болотного дела». И вину следует возлагать далеко не только на Путина.

Во-вторых, бежать впереди кремлевского катка репрессий Медведева заставляют воспоминания о своей первой роли в стране и об отставке с премьерского поста.

В России, как известно, нет должности вице-президента. В случае недееспособности или отставки главы государства исполняющим обязанности становится премьер-министр. Что и произошло в 2000 году после новогоднего обращения Бориса Ельцина.

До 2020 года Дмитрий Медведев мог ощущать себя «наследником престола». А вот теперь — нет. И очень вероятно, что ему хочется вернуться к прежнему положению. А поскольку Кремль взял курс на «закручивание гаек», Медведев готов встать в авангарде этого курса.

В-третьих, нельзя сбрасывать со счетов и некоторые особенности личности. Например, обидчивость.

Журналист Андрей Захаров пишет в Телеграме:

«Вчера я написал этот твит, он завирусился, и сегодня Медведев призвал не “миндальничать с иноагентами” (кто не знает, я иноагент с блатным номером 77)».

Но есть и объективная составляющая репрессивности.

Политический обозреватель Анатолий Несмиян предсказывает усиление государственного террора после так называемой спецоперации, хотя долго террор не продлится — не хватит ресурсов:

«Возможностей у режима крайне мало, поэтому столь скудный набор — либо военная операция за пределами страны, либо террор и насилие внутри. Причем в силу совершенно объективных причин ничего толком сделать у него не получается, и с каждым новым циклом действия приобретают все более хаотический характер.

Через некоторое время (и достаточно короткое) на повестку встанет вопрос — какую именно новую ж…пу нужно устроить, чтобы забылась предыдущая. Так как выбор невелик, Медведев и предлагает завинтить гайки внутри страны. Тем более, что число невосторженно относящихся к происходящему сейчас достаточно велико, пусть даже опросы и показывают беспримерную поддержку режима в вопросах мочить супостата.

Лето пройдет еще так-сяк, а вот ближе к его концу нужно что-то со всем этим делать. Будет ли новая волна внутреннего насилия чисто политической борьбой с предателями и иноагентами или ее совместят с какой-нибудь новой эпидемией — будет решаться по ходу матча. Но то, что вариантов у режима нет, это факт. Причем в уме нужно держать сценарий Фейгенбаума, когда каждая новая итерация катастрофы “сжимается” по времени.

Константа Фейгенбаума равна четырем, то есть, если предыдущий внутренний террор занимал по срокам примерно два года, то следующий будет длиться порядка полугода — как и нынешняя спецоперация в острой стадии. После полугода внутренних репрессий можно будет ожидать перехода к новой внешней агрессии (либо ко второму этапу нынешней), которая тоже будет существенно короче текущей “не-войны”».

Усиление гостеррора с постоянным изменением и ужесточением действующих правил говорит о том, что режим свои возможности исчерпал. Это приближение к стадии излета.