Российская оппозиция: уехать нельзя остаться

В России отправлен за решетку очередной оппозиционер. Муниципальный депутат Илья Яшин получил 15 суток по стандартно сфабрикованному делу. Сам он оценил его, как «юмористическое», хотя веселого в этой истории мало.

«В рапортах сотрудников полиции указано буквально следующее. Они патрулировали парк у Новодевичьего монастыря, выполняя профессиональный долг. В этот момент я, находясь в непосредственной близости, начал их оскорблять и грязно ругаться. Благородные полицейские пытались вежливо меня урезонить, делали замечания и призывали к порядку. В ответ я принялся хватать их за форменную одежду, толкал сержанта и прапорщика, всячески провоцировал драку. Ну тут уж у полицейских не осталось выбора: пришлось задержать опасного хулигана (то есть меня) и доставить в отдел, где и был оформлен протокол по статье 19.3 КоАП.

Разумеется, эта весьма «убедительная» версия не подтверждается ничем, кроме слов самих полицейских. В материалах дела почему-то нет записи с нагрудных регистраторов и видео с телефонов, на которые снимали момент моего задержания. … В реальности же обстоятельства моего задержания следующие. Вечером я прогуливался в парке вместе со своей подругой. Когда мы сидели на скамейке, к нам быстрым шагом подошли трое полицейских, которые в категоричной форме потребовали пройти с ними. Несмотря на то, что причины задержания они не пояснили, требование я выполнил (прекрасно зная об ответственности за его невыполнение). Историю, описанную в рапорте, про оскорбления полицейских и отталкивание их руками я расцениваю как анекдот. Я не сумасшедший, чтобы устраивать драку с тремя полицейскими.

Каковы же реальные причины моего задержания? Очевидно, что политические.

Я оппозиционный политик. Независимый депутат, критик президента Путина и противник войны с Украиной. Данное задержание — это способ оказать на меня давление.

Вероятно, это может быть связано с муниципальными выборами, которые стартовали вчера в Москве…. Допускаю, что этот мой арест – пролог к будущему уголовному делу. Так же был ранее арестован мой товарищ Владимир Кара-Мурза, которого прямо из спецприемника отправили в СИЗО по уголовному делу за антивоенные выступления.

Но в любом случае это мое задержание – очередной намек властей, настойчивое приглашение в эмиграцию», — написал Яшин.

Оппозиционер недавно вернулся из зарубежной поездки, хотя мог и не возвращаться. В Стамбуле он дал большое интервью Юрию Дудю. В нем Яшин поведал, что один из его товарищей, муниципальный депутат Алексей Воринов «находится за решеткой за то, что предложил во время войны не проводить районные праздники» (статья УК за распространение «фейков» о российской армии), глава Московского муниципального округа Красносельский Елена Котеночкина заочно арестована (успела уехать из страны).

Перед тем как арестовали самого Яшина, в отношении его было заведено три административных дела. То есть снаряды ложились все ближе, но Яшин, как и его товарищ Владимир Кара-Мурза, а ранее Алексей Навальный предпочли тюрьму свободе. Почему?

Довольно активная дискуссия о том, уезжать человеку с оппозиционными взглядами из России или оставаться, началась еще полтора года назад, когда Навальный, которого власти открыто предупредили, что арестуют, как только он появится в России, еще только поправлялся после отравления в Германии. По словам Яшина, Навальный тогда, как только пришел в себя и огляделся, первым делом спросил, когда сможет вернуться домой… Но «твой дом — тюрьма».

Очевидно, что любой мало-мальски оппозиционный политик, активист или журналист поставлены сегодня в России перед выбором: или эмиграция, или тюрьма. Другой альтернативы российская власть после 24 февраля 2022 года не предлагает. Если вы хотите быть самим собой, то есть публично называть войну — войной, преступления путинского режима — преступлениями, то иного выбора у вас нет.

Почему свободе за границей люди предпочитают тюрьму на родине? Прежде чем предоставить слово политикам, которые делают такой выбор, напомню, что полтора года назад он активно обсуждался и в экспертном сообществе. Например, российский историк и политтехнолог Елена Галкина, переехавшая в Украину еще лет семь назад, и ее соотечественник и коллега Алексей Макаркин с пылом доказывали, что в эмиграции Навальный как политик потеряет вес и влияние в России.

Яшин также с этим согласен, говоря, что Навальный не сломался в тюрьме, делает оттуда заявления. Это верно, не сломался и заявления иногда делает. Вопрос, как часто? Последний раз это было в суде, куда его привезли, дабы накинуть еще один срок. Заявление было сильным, слов нет. Но влияние? На что из лагеря строго режима может повлиять Навальный?

Может он провести одно из своих знаменитых расследований? Нет. Может организовать партию, а тем более руководить ею? Тоже — нет. Созвать митинг? Последний митинг (против войны в Украине) он попытался координировать в конце февраля через своих соратников, которые тогда еще не уехали или не были посажены за решетку. В итоге в автозаках оказалось несколько тысяч человек только в Москве, само мероприятие закончилось не начавшись. Неорганизованные протестующие были рассеяны или задержаны хорошо отлаженной машиной подавления.

Яшин, рассказывая в интервью Дудю о посещении Навального в колонии, говорит, что последний произвел на него сильное впечатление именно тем, что не сломался. Это, несомненно, прекрасно и не может не вызывать уважения. Его авторитет, несомненно, вырос. Но как из тюрьмы строгого режима он может хоть на что-то влиять? Практически никак. А теперь и навестить его будет некому. Потому что если Яшина, как Кара-Мурзу, из  следственного изолятора, где он сидит свои «административные» 15 суток, прямиком отправят в суд уже по уголовному делу о «фейках» или о чем-то еще, то он тоже выйдет оттуда в лучшем случае через несколько лет.

Яшин твердо для себя решил, что «из страны» не уедет. Если для него, как и для Кара-Мурзы (который высказывал те же мысли), страна — это тюрьма, тогда, вероятно, они все сделали правильно. Как по мне, так они сильно ошиблись. То, что из тюрьмы влиять на политические процессы в стране они не могут или могут гораздо слабее, чем если бы они это делали из-за границы, сейчас, по-моему, очевидно для всех.

Чем конструктивным они заняты в тюрьме? Навальный, например, осваивает профессию швеи — очень содержательное занятие, особенно для такого политического человека, как он… Кара-Мурза заново осваивает писание ручкой и карандашом. Тоже, конечно, очень важное дело… Все трое читают книжки. Учиться, безусловно, не поздно в любом возрасте, но как это может изменить страну, из которой они решили не уезжать? Ответ — никак.

Между тем если бы они эмигрировали, то благодаря современным технологиям были бы на связи в режиме online и со своими сторонниками, и со своей страной. И, соответственно, влияли бы на перемены в ней гораздо сильней, чем, находясь за решеткой, где с ними, кроме всего прочего, в любой момент могут сделать что угодно.

Честно говоря, мне не понятно, почему некоторым, вроде бы умным, людям надо объяснять, что тюрьма — это не страна. Тюрьма – это лишь маленькая и самая страшная часть страны, в которую по возможности не надо попадать, потому что человек там лишен главного — свободы воли, свободы выбора даже в мелочах.

Между тем история говорит о том, что из-за границы можно было влиять на умы сограждан и их самоорганизацию гораздо эффективнее, чем из тюрьмы, еще задолго до изобретения мобильного телефона и интернета. Например, одни из первых русских эмигрантов Александр Герцен и Николай Огарев выпускали за границей газету «Колокол», которую, несмотря на ее запрет, читали на родине не только их единомышленники, но и сотрудники тогдашних МИД, МВД и даже сам царь.

Известен не один случай, когда эмигранты триумфаторами возвращались после революции домой и даже возглавляли свои страны. Достаточно назвать имена Ленина (в России 1917 года) или Хомейни (Иран 1979 года). Валдас Адамкус прожил в эмиграции более 40 лет и в 1998-м стал президентом Литвы.

Случай Нельсона Манделы, когда человек после 27 лет тюрьмы стал президентом страны, скорее то самое исключение, которое подчеркивает правило.

Когда Навальный решил вернуться в Россию, возможно, он полагал, что из тюрьмы его, как и в июле 2013 года, вызволит массовый выход людей на улицу. Если, возвращаясь в Россию в январе 2021-го, он рассчитывал на это, то сильно ошибся — современные диктаторы – что Путин, что Си Цзиньпин, что Лукашенко – научились справляться с мирным протестом. Цветочками и сердечками этих ребят сдвинуть с их кресел невозможно. Массовые протесты января 2021 года по всей России в поддержку Навального, в отличие от аналогичных событий в Москве в 2013 году, Путина уже не испугали и были быстро подавлены.

Возможно, Навальный вернулся потому, что считал и считает: сидеть ему придется недолго и выйдет он из тюрьмы триумфатором. Отчасти такое предположение подтверждается его словами, которые он передал из тюрьмы Евгении Альбац: «Женя, все окей. Исторический процесс. И Россия через него идет, и мы вместе с ней. Дойдем (наверное)».

Что Навальный подразумевал под «историческим процессом», сказать сложно, но, вероятно, что Россия меняется в лучшую сторону. Только вот история знает случаи, когда некоторые правители этот самый «исторический процесс» замораживали на десятилетия, а то и пускали вспять.

Когда-то и Путина, и его «долгого государства» не станет. Главный вопрос: когда?

В любом случае сейчас становится очевидно, что те российские оппозиционеры, которые сознательно замуровывают себя в тюрьму, подрывают не позиции диктатора, а свои собственные и всего общества.