Валерий Шарифулин/ТАСС
В преддверии грядущего коллапса российской экономики, который может состояться уже в следующем 2023 году, правительство РФ в экстренном порядке поспешило принять закон о переходе к пресловутой мобилизационной экономике. Российские патриотически ориентированные экономисты вроде Сергея Глазьева могут трубить в литавры — они к этому призывали много лет, и вот наконец их прекрасные наработки востребованы.
В том, что этот закон будет оперативно принят, можно было не сомневаться. Во-первых, потому что он был инициирован правительством, то есть путинским «технократом» Мишустиным, за которым на всякий случай (а вдруг будет хуже? – надо же тогда на кого-то спустить всех собак), естественно, прячется все тот же Путин. Во-вторых, потому что большинству депутатов Думы такие меры в экономике (подробнее о них ниже) по душе.
О партиях думской «оппозиции» – КПРФ, СР, ЛДПР – вообще говорить не приходится. Они, вероятно, откупорили уже не одну бутылку советского шампанского, празднуя свою маленькую победу. Но и в консервативно-либеральной «Единой России» тоже полно любителей мобилизационной экономики. Так что почти полный консенсус, поскольку все сторонники либеральных экономических мер и в Думе, и в правительстве сейчас молчат в тряпочку. И дело тут не только в том, что слова «либерал», «либеральный» в нынешней путинской России уже давно стали ругательными. Дело в том, что деваться России просто некуда.
Путин своей политикой сам загнал себя в угол. Напомним, что львиную долю доходов российского бюджета в течение почти всех 22 путинских лет правления давал экспорт топливно-энергетических товаров. В основном — нефть, газ и уголь. В некоторые годы продажа энергоносителей на внешних рынках приносила РФ до двух третей бюджетных доходов.
Путин много лет гарцевал перед европейскими политиками, смеялся им в лицо, считая их слабаками и, судя по всему, до последнего не верил, что они решатся на эмбарго российских нефти, газа и угля. Напомним, только экспорт нефти приносил России более 800 млн долларов ежесуточно или около 300 млрд долларов в год.
Но… как писал Александр Пушкин, «нежного слабей жестокий». Кремлевский диктатор в очередной раз просчитался. Эти интеллигентные рохли и очаровательные дамы, возглавляющие европейские и североамериканские правительства, перед которыми он так долго корчил из себя крутого мачо, неожиданно сплотились в железную стену, о которую он крепко стукнулся головой.
Запад, и в первую очередь Европа, осознанно пошли на беспрецедентные меры, которые грозят не просто жестко ударить по российской экономике, но разнести ее в щепы. Европейцы пошли на них, прекрасно понимая, что они будут болезненно бить и по их экономикам, но Путин не оставил им выбора. В противном случае будет еще хуже. Выбор прост — или сегодня они затянут пояса, или завтра за мир им придется платить не в евро и долларах, а тем, чем сейчас платят за него украинцы, – десятками тысяч жизней своих сограждан, разрушенными городами и инфраструктурой.
К уже принятому эмбарго на покупку российских угля и нефти, которое заработает в конце этого года, к газовому эмбарго, которое выйдет на полную мощность в 2023 году, в скором времени, вероятно, добавится еще и запрет на покупку российского золота (а это еще 17 млрд долларов в ценах 2021 года). Плюс закрытие разного рода лазеек, с помощью которых Кремль пытается обходить вводимые против него ограничения (седьмой пакет санкций).
Путин еще с 2014 года грозился «развернуть» свой нефтяной и газовый экспорт на восток. Однако некоторое увеличение закупок российской нефти, продаваемой сегодня с огромными скидками КНР и Индии, не сможет компенсировать колоссальных потерь, которые понесет российская экономика от нефтяного, газового и золотого эмбарго, включенных против нее в Европе. Втюхать китайцам еще и дополнительные объемы газа вообще практически нереально даже по самой бросовой цене, по которой он и так сейчас продается Поднебесной. Да, собственно, и втюхать-то нечего — даже уже существующий газопровод «Сила Сибири» работает вполсилы по той причине, что объемы наполняющих его трубу месторождений, мягкого говоря, были переоценены («эффективность» путинской экономики — во всей красе!).
Аркадий Ротенберг, конечно, уже получил от друга своего детства Владимира Путина заказ на строительство «Силы Сибири-2» для того, чтобы хоть как-то заполнить трубу первой «Силы», но, кроме дополнительного обогащения на этом проекте семейства Ротенбергов за счет средств российского бюджета, это ничего не даст. И первая, и вторая «Силы» изначально были убыточными и никогда не окупятся, учитывая, по каким ценам китайцы согласились покупать этот газ (дешевле туркменского!).
Таким образом «великая энергетическая держава» Путина приплыла к своему закономерному итогу. Уже через полгода-год она будет не просто стоять на краю бездны, но лететь в нее со свистом. Судя по всему, долго хорохорившийся Путин сейчас это осознал. Результатом этого его озарения и стал закон о мобилизационной экономике, с которого мы начали эту статью и который Дума приняла в трех чтениях буквально за два дня.
Официально закон, естественно, не называется мобилизационным, но по сути своей это он и есть. Формально это поправки к закону «Об обороне», принятому еще в 1996 году. В него добавлена статья 261 «Обеспечение проведения Вооруженными силами Российской Федерации… контртеррористических и иных операций за пределами территории Российской Федерации».
Эта новелла дает российскому правительству возможность принимать такие «решения о введении специальных мер в сфере экономики», как «расконсервирование мобилизационных мощностей и объектов; … разбронирование материальных ценностей государственного резерва».
Однако наиболее важное в новом законе то, что правительство по нему получает полномочия по установлению «особенностей правового регулирования трудовых отношений в отдельных организациях, их структурных подразделениях и на отдельных производственных объектах, включая установление порядка и условий привлечения к работе за пределами продолжительности рабочего времени, в ночное время, выходные и нерабочие праздничные дни, предоставление ежегодных оплачиваемых отпусков».
В переводе с канцелярского сленга на удобоваримый русский этот закон стоило бы назвать «Прощай Трудовой кодекс». То есть все те нюансы трудовых отношений, которые в нормальном обществе регулируются ТК, Гражданским кодексом и договорными отношениями работника с работодателем, теперь в России будут регулироваться правительством в интересах войны.
Все для фронта – все для победы родного империалистического правительства!
Важнейшим моментом, характеризующим именно мобилизационный характер этого закона, является то, что в нем нет никаких ограничений, какие предприятия, организации или отрасли переходят под непосредственное управление правительства. Теперь именно оно, а не какой-то там Трудовой кодекс или хозяин предприятия, или, прости Господи, профсоюз, будет определять продолжительность дня, недели, наличие или отсутствие отпуска и зарплату работника. Ограничений здесь никаких. Прикажут вам трудиться три смены подряд в течение трех недель без выходных — будете трудиться — война! А вы что хотели?!
Еще один существенный момент, характеризующий мобилизационный характер закона. В нем фактически нивелируются права собственника: «юридические лица независимо от их организационно-правовой формы и формы собственности не вправе отказываться от заключения… договоров, государственных контрактов (контрактов) на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг в целях обеспечения проведения Вооруженными силами Российской Федерации, другими войсками, воинскими формированиями и органами контртеррористических и иных операций за пределами территории Российской Федерации».
Иными словами, у частного собственника в условиях развязанной этим самым правительством войны больше нет выбора. Скажут, делай то-то и то-то по таким-то расценкам – будешь делать.
Ну и, конечно, раздолье для чиновников-коррупционеров. Не подумать о них в государственной важности законе было бы грех. Какая война без коррупции? Закон предусматривает, что «заказчик вправе осуществлять у единственного (то есть без всяких там конкурсов, — А. Ж.) поставщика (исполнителя, подрядчика) закупку товаров, работ, услуг, необходимых для выполнения государственного оборонного заказа, а также для формирования запаса продукции, сырья, материалов, полуфабрикатов, комплектующих изделий…».
То есть захочет «заказчик», исполнитель высшей воли одарить близкого ему бизнесмена выгодным оборонным заказом по своему усмотрению — нет проблем. Не без отката, конечно… Не захочет — не взыщи. Тут все в лучших традициях…
Самым важным в этом законе является его резиновый характер — он фактически может охватывать любые отрасли, любые предприятия и организации какой угодно формы собственности — частные, государственные, муниципальные. Никаких ограничений и на эксплуатацию наемных работников он также не предусматривает. В общем документ всеобъемлющий. Каким, собственно, и должен быть закон времен мобилизационной экономики.
Соответственно, он охватывает или может охватить абсолютное большинство занятых в экономике граждан. Самый принципиальный вопрос — готовы ли россияне мириться с этим своим новым положением – рабов государства. И если да, то как долго?
Естественно, пропаганда будет трубить про «все для фронта — все для победы», ставя в пример дедов-прадедов, которые во время Великой Отечественной если не воевали, то вкалывали у станка или в поле не покладая рук.
Тут не могу не вспомнить свою бабушку. Осенью 1941 года, будучи научным сотрудником Академии наук, она пошла работать на завод, где делали детали для «Катюш» – на рабочую карточку можно было прожить. Работали там не выходя из цеха иногда неделями, спали по нескольку часов тут же у станков, на ящиках из-под снарядов. Если выдавался «выходной» – копали противотанковые рвы под Москвой или дежурили на крышах. Немецкие самолеты сбрасывали на город небольшие бомбы-зажигалки. Бабушка, химик по образованию, знала, что надо делать, пока такая бомба не взорвалась, надо было сунуть ее в мешок с песком.
Такой ритм труда и «отдыха» привел к тому, что у бабушки начались проблемы с сердцем, а затем ее разбил инсульт. Тогда многие так жили, потому что была уверенность, что это правильно — «все для фронта — все для победы, враг должен быть разбит!»…
Но сейчас в путинской России многие ли готовы снова так жить, работать и умирать за великого кормчего? Во время ВОВ большинство советских людей были уверены в правоте своего государства, потому что «на нас напали, мы защищаемся». Прежние претензии, вопросы к нему надо было отодвинуть на будущее, «сомненья прочь, уходит в ночь отдельный, десятый наш десантный батальон…».
Сегодня доступ к альтернативной информации, как ни пытаются в РФ заткнуть все ее источники, достаточно значителен. Телеграм-каналы работают, и любой желающий может прочесть, сколько мирных граждан убила его страна, напав на Украину. Уже и сейчас массовых искренних восторгов (за исключением постановочных кадров) по поводу этой войны в России нет.
А что будет, когда все более удручающее бытие начнет расплющивать российского человека? Как долго он будет терпеть голод и жесточайшую эксплуатацию? И главное, ради чего? Ради того, чтобы его правитель, развязавший эту страшную бойню, виновный в его бесправном положении и нищете, оставался у власти как можно дольше? Не думаю, что это сильный стимул быть ему вечно покорным…
