Война, статус-кво и возможные развилки

Сообщения с фронтов российско-украинской войны говорят о некоторой стабилизации положения. Российские войска пытаются продвигаться на некоторых локальных участках, однако особыми успехами похвастаться не могут. Давно анонсированного контрнаступления ВСУ пока тоже не наблюдается. Однако говорить о переходе боевых действий в стадию позиционной войны явно рановато. Попытки прорывов, вероятно, еще будут предприниматься обеими сторонами.

О том, когда это может произойти и чего ждать от намеченных оккупационными властями «референдумов» на захваченных российскими войсками украинских территориях, обозреватель «Утра Февраля» побеседовал с военным аналитиком Николаем Колесниковым.

Как вы оцениваете положение на фронтах на данный момент?

– Возникла ситуация равновесия. Российское наступление выдохлось. При этом по времени заканчивается долгая, сложная, кровопролитная летняя кампания, которая не принесла решающего успеха ни одной из сторон. До конца этой кампании остался где-то месяц, в зависимости от реальной погоды и от региона. На юге может быть подольше.

Закончится ли эта кампания примерно на тех же позициях, что и сейчас, или одна из сторон в оставшиеся несколько недель предпримет какие-то серьезные действия, сказать сложно. Но в целом либо с середины сентября, либо с начала октября наступает осенняя распутица, которая сделает невозможными или трудноосуществимыми глубокие мобильные операции. Двигаться осенью, как и весной, можно будет в основном по дорогам, а не как сейчас, – по полям и грунтовым дорогам. Продолжать воевать, конечно, можно, но это уже больше перестрелки, в том числе ракетные, артиллерийские и авиаудары. Поэтому придется сворачивать активную деятельность до зимы, когда подморозит.

Сейчас, я все же полагаю, что Россия вряд ли будет предпринимать что-то драматическое в военном смысле.

Почему?

– Потому что там занялись политическими вопросами. В сентябре собираются проводить «референдумы», присоединять захваченные территории к России. После этого формально они станут российскими, в том числе и те, которые до сих пор находятся под контролем Украины. Ну, например, проведут «референдум» в Запорожской области, при том что город Запорожье российские войска не контролируют. Соответственно, в РФ будет объявлено, что часть «российской» земли находится под «оккупацией» «иностранных» (то есть украинских) войск и эти территории надо «освобождать». А это уже будет другая война. Об этом уже сейчас говорят представители путинской администрации. То есть в кремлевской трактовке это уже будет не экспедиционная «спецоперация», а «великая отечественная война», «освобождение оккупированной российской земли».

Насколько я понимаю, такой сценарий подразумевает всеобщую мобилизацию?

– Военное положение, частичная мобилизация. Могут призвать под ружье миллион мужиков. Кроме того, это означает и официальное разрешение на то, чтобы посылать в бой призывников, вводить интернирование в концентрационные лагеря без суда и ограничения срока пребывания в них любых «подозрительных элементов», восстановление смертной казни. В общем, в условиях военного положения много чего можно сделать.

Вы считаете, после этих «референдумов» все вышеперечисленное – уже реальная перспектива?

– В принципе – да. А зачем еще их так срочно проводить? Они будут иметь прежде всего внутриполитическое значение. Но одновременно это означает, что сейчас никаких реальных телодвижений, попыток прорывов к Приднестровью или Одессе не будет. А вот украинцы могут что-то предпринять. Сделают или нет, пока не понятно, хотя в принципе военные операции должны проводиться с элементами секретности и внезапности.

В украинских и международных СМИ со ссылкой на американское издание Politico обсуждается тот факт, «что шесть крупных стран Евросоюза впервые с февраля – начала полномасштабного вторжения РФ – не дали Украине новых военных обязательств». Говорится, что это «может быть сигналом к сокращению военной помощи». Согласны вы с этим?

– Дело в том, что эти страны свои военные арсеналы во многом исчерпали. А на то, чтобы их ВПК произвели новое оружие, это требуется время. Однако ни на что всерьез это особо не влияет, потому что у Америки имеются гигантские запасы излишнего вооружения и военного снаряжения, поставки которых Украине сейчас играют основную роль. Европейские же поставки Украине носят вспомогательный характер. Но все это сейчас будет набирать обороты, особенно если говорить о немецком ВПК. Просто для производства новых серьезных видов вооружений требуется время — год-два.

Американцы же вообще почти ничего в утиль не списывают, а все складируют — и самолеты, и беспилотники, и много чего еще. Для американских самолетов нужно, конечно, еще и обучение украинских летчиков. Вообще у американцев только одних неиспользуемых ударных беспилотников штук 300–400. Поэтому Соединенные Штаты способны поддерживать ВСУ и без европейцев.