«Ребята, свободных СМИ больше нет!»

Муниципальный депутат Татьяна Касимова о том, что означает назначение Эрнеста Мацкявичюса во ВШЭ.

Высшую школу экономики я закончила в 2015 году, если считать аспирантуру — в 2016-м. До 2018 года работала сотрудником Высшей школы урбанистики. Общаюсь и с выпускниками, и с преподавателями, читаю новости и ресурсы «Вышки». То есть примерно могу себе представить, что там происходит, хотя, конечно, и не в полной степени.

Как вышло что Эрнест Мацкявичюс был назначен в Высшую школу экономики? В этом нет ничего удивительного. Во ВШЭ уже давно, лет пять, происходят «исходы», увольнения нелояльных или оппозиционно настроенных преподавателей. И соответственно назначения на их место сначала центристско-консервативных, затем и одиозных пропагандистских деятелей. Так что в этом плане — новость не удивительна.

ВШЭ считалась оплотом либерализма и вольнодумства, в осознанном назначении таких преподавателей, которые вызывают возмущение или аллергию у сообщества выпускников, у студентов и преподавателей, я вижу желание добить «Вышку».

По-моему, этот человек был назначен не за какие-то профессиональные заслуги и опыт, а именно с этой целью — в рамках «приземления» Высшей школы экономики.

Разумеется, это плохо. Мацкявичюс никогда не занимался наукой. Его профессиональный опыт сомнителен. Если строить профессиональный, развитый факультет, Эрнест Мацкявичюс — человек, абсолютно неподходящий для этого назначения. Это как если бы Владимира Соловьева назначили деканом. Это очень плохо, потому что понижает ценность образования для студентов. Всех жалко, но особенно жалко тех, кто учится на платном отделении. За что они платят? Чтобы их учили пропаганде? Не для этого они поступали в Высшую школу экономики.

Есть ли шанс, что студентам пойдут навстречу? Нет, на это нет никакого шанса. Несмотря на протесты и письма. В этом сезоне все будет перемалываться — но это моя точка зрения. Несмотря на петиции, несмотря на скандалы, к сожалению, будут нарочно давить, нарочно перемалывать, нарочно ставить преподавателями наиболее одиозных персонажей. Студентам можно только посочувствовать.

Вспомните «Дело Доксы», которое раскрутили на уровень полуэкстремистской организации, а это всего лишь группа студентов, которые делали свое СМИ. И таких групп раньше в Высшей школе экономики было огромное количество. Это то, что было присуще «Вышке». Различные либеральные клубы, огромное количество разнообразных течений… это всегда присутствовало в культуре, в ДНК Высшей школы экономики. Плюрализм, открытость к дискуссиям и мощный оппозиционный флер. Потому огромное количество вышкинских студентов и преподавателей участвовало в зимних протестах 2011–2012 годов.

То, что происходит с Высшей школой экономики и с медиасредой в стране, говорит о том, что количество оппозиционно мыслящих людей будет сокращаться. К сожалению. Сама эта атмосфера вынуждает к тому, чтобы люди, скажем, менее мотивированные, теперь просто не затрагивали эти темы. Даже в таких местах, как Высшая школа экономики, будет больше лояльных людей, не оспаривающих линию партии.

Некоторые специальности, равно как и некоторые научные направления, не могут и не должны существовать в атмосфере закрытости, в атмосфере только одной точки зрения. Есть науки полипарадигмальные. Это социальные науки — экономика, социология и политология. Различные гуманитарные дисциплины — история, культурология, журналистика, медиа. Наличие в них четкой магистральной линии обнуляет ценность такого образования и адекватность этого знания. Ровно так же как не может существовать русской или российской социологии, русской политологии — это абсурд, это оксюморон. Сочетания — несочетаемые.

К сожалению, многие вузы эксплуатировали такой подход задолго до нынешних событий. Высшая школа экономики всегда держалась бастионом. Даже когда была история «Вышки», когда… это скорее была история в МГУ, когда там был кризис на факультете социологии — 2004 год, кажется. Тогда существенная часть преподавателей просто ушла с соцфака МГУ и перешла на работу в соцфак Высшей школы экономики. Но параллельно с этим в какой-то травоядный 2012–2013-й годы существовал соцфак МГУ с кафедрой Дугина. Кстати, если не знаете: Дугина из МГУ я выгнала в 2014 году.

Думаю, что для многих талантливых ребят это снизит мотивацию для поступления на такие специальности. Особенно когда мы говорим о социологии, о политологии, о журналистике. Возможно, люди будут искать какие-то альтернативные институции. Может быть, какие-то частные университеты, какие-то платные курсы. Опять же ширится и развивается история со Свободным Университетом. Там собрались уволенные или ушедшие из Высшей школы экономики преподаватели. Они читают свои курсы, люди записываются слушателями, конечно, статуса у них никакого, корочки минобровской это образование не дает, но, может быть, в некоторых средах, в каких-то СМИ, в каких-то зарубежных институциях прохождение таких курсов будет иметь смысл, потому что это — показатель качества.

Среда для выпускников пострадала всюду, но хуже всего обстоит дело с медиа, с журналистикой. Куда после выпуска пойдет работать профессиональный журналист? В «Московский Комсомолец»? Непонятно.

Поэтому, может быть, назначение таких людей, как Мацкявичюс, отражает профессиональный момент: «Ребята, свободных СМИ больше нет, их не будет. Все пространство честных СМИ максимально сузилось, скукожилось. Никому не нужные “Дожди”, “Медузы” и прочие иноагентские издания. Ваша карьера — вот такая. Приучайтесь говорить то, что надо, с кем надо и так далее». Такие грустные у меня рассуждения на этот счет.