Алексей Михайлов: путинизм значительно ближе к гитлеризму, чем к любой форме советизма

Колонка политического обозревателя Алексея Михайлова об опросе, посвященном отношению россиян к вступлению Швеции и Финляндии в НАТО.

Споры о том, есть ли в современной России идеология, не утихают. Сомневающиеся в этом считают, что идеология должна опираться на обширную теоретическую базу, артикулироваться специально обученными людьми, излагаться в фундаментальных трудах, формулироваться во всех аспектах и  быть максимально детализированой.

Из чего это следует? Да в общем-то, не из чего. Это — проекция советской системы науки, где действительно, все именно так и было. Марксизм-ленинизм в полной мере обладал всеми этими признаками и был довольно наукообразен. Но если посмотреть на другие идеократические системы (идеография — «власть идей, идеалов»), то мы увидим что степень теоретической проработки — вещь вообще не самая важная.

Германский национал-социализм — безусловно, мощная идеология, обладавшая большой привлекательностью и силой воздействия на умы. Но теория в нем была весьма условной, местами вообще больше походила на мифологию. «Социализм» был заимствован у левых и был довольно декларативным, самостоятельной экономической модели национал-социалисты не создали. «Национал» работал весьма эффективно, но при этом был иррациональным и противоречивым дискурсом (все время смешивали расовые, национальные и политические факторы, создать из которых непротиворечивую теорию в принципе невозможно).

По-моему, путинизм значительно ближе к гитлеризму, чем к любой форме советизма. Это касается как общественного договора (экономики), так и идеологии. Тут нет предмета для спора, даже не начинайте. Можно сказать так: путинисты сконструировали свой гитлеризм из обломков советизма.

Получившийся продукт насколько убог в теоретическом плане, настолько же силен в практическом. Как это работает? Как во фразе Богдана Титомира «пипл хавает». А что собственно он «схавал»? Два классических гитлеровских пункта: реваншизм и национальная исключительность.

Реваншизм Путина похож на гитлеровский. Заменяем поражение в Первой мировой войне на поражение в войне холодной (и то и другое — результат «предательства», а не объективного положения дел), «позорный Версальский договор» на «преступные Беловежские соглашения», «забавное государство Польша» на «недогосударство Украина», Данциг на Севастополь — Крым (оба «вернулись в родную гавань» и остро нуждались в «сухопутном коридоре») ну и —  коварные западные «демократии», которые недовольны нашим «пробуждением» — то есть  «вставанием с колен», плетут интриги и натравливают на нас соседние страны — злобных карликов-предателей, которые вообще-то нам обязаны приобщением к культуре и цивилизации.

Меньше говорится об идее национальной исключительности, а между тем она выражена предельно конкретно. Лучше всего она видна не в каких-то «программных документах», даже не в пропаганде, где такие вещи камуфлируются. Лучше всего ее выражают простые люди, когда их спрашивают про отношение к «спецоперации» и ее перспективы. Яркий пример:

Опрос был посвящен отношению к вступлению Швеции и Финляндии в НАТО. Но скрепы поперли так, что повод оказался неважен. Люди один за другим озвучили идею национальной исключительности России, состоящую из двух пунктов:

• Мы всегда правы (как вариант: мы — самые добрые, самые духовные, самые справедливые, самые миролюбивые)
• Мы непобедимы, мы всегда побеждаем

Из того, что говорят респонденты, видно, что поддержка путинской войны (равно враждебность к Украине или Западу держится именно на этих двух скрепах, которые блокируют адекватное восприятие. Происходит это примерно так:

• Повод для войны абсурдный, никакого морального оправдания нападению Путина на Украину нет. — Ну как же, Россия справедлива и миролюбива! Она не может напасть просто так, да еще на соседа. Значит, повод был, мы просто не знали.
• «Спецоперация» не достигла заявленных целей, военные действия затянулись, эффективность ВС РФ оказалась сильно преувеличенной, а сопротивление Украины и отпор Запада недооцененными, потери огромны.

— Это ничего, мы все равно победим, надо просто подождать. Мы всегда побеждаем!

Каким образом будут деконструированы эти скрепы — вопрос открытый.  Сценарии могут быть самые разные. Война уже начата, люди уже гибнут. Прошли мы «нижнюю точку» или она еще впереди?

Что здесь может внушать оптимизм? Особенно после просмотра этого опроса? А вот что:  да, скрепы, да, массовое одобрение войны (хотя оно далеко от 100-процентной поддержки). Но энтузиазма-то нет. А значит, все это сидит не так глубоко и может посыпаться в любой момент.