Последний репортаж закончился на том, что из отдаленного селения Бежта мы отправились через Генухский перевал дальше вглубь Дагестана, к одноименному поселению. Нам предстояла ночевка в палатках в горах при минусовой температуре. Это обескуражило большую часть группы. Казалось, что наша поездка близится к провалу и после этой ночи мы все заболеем и будем вынуждены прекратить наше путешествие по Северному Кавказу.

После посещения музея с портретом Путина, мы отправились дальше, в приграничные с Грузией Цумандийский и Цунтинский районы. Эта часть Дагестана до сих пор остается практически неизведанной, во многом потому, что еще несколько лет назад для ее посещения нужно было заказывать специальные пропуска через местное пограничное управление ФСБ.

После Хунзахского района наше путешествие продолжилось в сторону юго-западных, самых отдаленных и труднодоступных районов Дагестана. И первым из них был Тляратинский район.

Шел очередной день нашей экспедиции по отдаленным районам Дагестана, к вечеру мы заблудились в одной из лесистых горных долин. Ситуация усложнялась еще и тем, что собирался дождь, который обернулся невероятным ураганом, но об этом чуть позже.

У Магомеда, хозяина гостевого дома в Хунзахе, мы провели всего одну ночь. Этого было достаточно для того, чтобы прийти в себя после нескольких ночей в палатках, постирать одежду и приготовиться к продолжению пути. У каждого из нас (мы путешествуем группой из восьми человек) было стойкое ощущение, что мы успели побывать в родном доме.

В середине нашей экспедиции по Дагестану с палатками мы сделали остановку в высокогорном селении Хунзах в гостевом доме, который открылся здесь первым еще до большого наплыва туристов.

Мое путешествие по Дагестану продолжилось в Агульском районе. Напомню, что предыдущий репортаж был про жителей Табасаранского района – Ахмеда и Мадину, которые работают в небольшой сельской школе в Нагорном Дагестане.

Наш корреспондент Александр Селянский продолжает ездить по отдаленным уголкам России, общается с местными жителями о том, как они относятся к политическому режиму своей страны и что изменилось в их жизни после 24 февраля. На этот раз он отправился на Кавказ, где успел посетить сразу несколько северокавказских республик. Первой точкой в путешествии Александра была Республика Дагестан, которая сейчас переживает бурный туристический рост на фоне практически полной изоляции России от внешнего мира. На эту часть страны россияне обратили внимание еще в 2020 году, когда в мире бушевала эпидемия коронавируса и даже некоторые внутренние регионы были закрыты. Тогда в Дагестан впервые направился довольно серьезный поток путешественников из России, многие из которых опасались Северного Кавказа. Однако практически не было выбора направлений для отпуска, и россияне были готовы закрыть глаза на потенциальные опасности. Их по сути и не было. Долгое время Дагестан действительно был местом, которое являлось одним из очагов работы мирового исламского терроризма, но за последние пять-семь лет руководству республики и федеральной власти удалось наладить мирную жизнь в регионе, и теракты сошли на нет. В 2022 году Дагестан готовится стать самым популярным туристическим направлением летнего сезона внутри России. Теперь решение поехать сюда жители страны принимают не только и не столько от безысходности, сколько из-за действительного желания увидеть эту северокавказскую республику. Поток туристов оказывает серьезное влияние на жизни местных, даже тех, которые не имеют никакого отношения к туризму. Большое количество денег, хлынувших в Дагестан, преобразовывает его, приводит к переменам в экономической и социальной структуре. 24 февраля оставило неизгладимый след на жизнь в Дагестане. Что изменилось? «Вам обязательно нужно заглянуть ко мне на чай. Вы просто обязаны», – сказал нам мужчина в костюме, сидящий в довольно новом и дорогом автомобиле (по по меркам Нагорного Дагестана). Я и моя группа в этот раз отправились в совершенно нетуристическую часть Дагестана для того, чтобы понять, как живут люди, до которых не докатилась волна туризма, и что они думают о русских, Путине и войне. Ахмед (имена в репортажах будут изменены по соображениям безопасности) оказался довольно радушным хозяином. Ему не пришлось нас долго уговаривать, мы уже через пять минут заходили в его дом, где нас (конечно же!) уже ждала его жена Мадина. У этой дагестанской пары каждому супругу около пятидесяти, у обоих есть высшее педагогическое образование, оба работают в местной сельской школе – он директором, она — учительницей математики. Ахмед и Мадина познакомились в педагогическом институте в Махачкале еще во времена СССР и с тех пор счастливо живут. Здесь, кстати, стоит сделать небольшое отступление. Вопреки всем стереотипам о Кавказе, о Дагестане точно можно сказать, что большинство семей здесь счастливы. Войдя в дом, первое, что сделал Ахмед, — правильно, включил телевизор с новостями про так называемую «специальную военную операцию». «Ну как там, думаете наши побеждают? Туда вообще много народу из Дагестана отправилось», – сказал он. Мы просидели за просмотром одного из российских пропагандистских каналов около десяти минут, пока (к счастью) Мадина не вошла в комнату и не предложила нам выпить чая. Нам предложили остаться на ночевку, мы с радостью согласились. В этот вечер у нас планировалась ночевка в палатке, на улице шел проливной дождь, так что перспектива остаться дома у гостеприимных хозяев сильно обрадовала всю нашу группу. [caption id="attachment_8487" align="alignnone" width="800"] фото: Александр Селянский[/caption] Ахмед и Мадина живут вдвоем в большом современном двухэтажном доме в одном из небольших горных селений Табасаранского района Дагестана. У них в хозяйстве несколько коров и большое количество кур. У них три дочери, две из них получают высшее медицинское образование, а самая младшая учится в 10-м классе в школе-интернате в Махачкале. «У нас конечно есть 10-е и 11-е классы в школе, но сами понимаете, какой там уровень образования, после такого даже в Махачкалу не поступишь», – рассказала нам Мадина о школе, в которой сама же работает учителем математики. «У нас даже ремонт недавно провели. Но что толку? Школу-то отремонтировали, а детей все меньше. И талантливых учителей, готовых работать в горных селениях, практически нет. Это все по телевизору говорят, что Дагестан Москва деньгами забрасывает, на самом деле все в Махачкале и в еще паре районов оседает», – начал возмущаться Ахмед. [caption id="attachment_8491" align="alignnone" width="800"] фото: Александр Селянский[/caption] «Уже довольно много людей погибло на войне с Украиной, и это грустно. Наши идут туда, конечно, не только из-за каких-то патриотических чувств. Скорее ради денег, которые обещают, в селе работы совершенно нет, а тут тебе за месяц предлагают то, что ты не заработаешь и за полгода, если туризмом не занимаешься», – добавил Ахмед. Остаток вечера так и прошел в рассуждениях о том, как живет современный Дагестан и почему многие горцы отправляются на войну. Мы говорили об их жизни, о дочерях Ахмеда и Мадины и о том, что табасаранцы все больше и больше забывают родной язык и предпочитают общаться на русском. Жена хозяина учила девочек из нашей группы готовить национальные блюда, а сам он с каждой выпитой рюмкой все больше и больше разговаривал про политику. В моменте казалось, что мы находимся в простом русском селе, где-то в глубине европейской России, хотя на самом деле мы были в Нагорном Дагестане. Кажется, в этом и есть особенность нашей страны – стоит лишь мужчинам выпить, как они перестают испытывать страх и начинают говорить максимально откровенно даже на те темы, которые являются табуированными в обычное время. И в данном случае не имеет никакой принципиальной разницы – русский ты или дагестанец.

Наш корреспондент Александр провел на Золотом Кольце России все майские праздники. За это время он объехал практически все города маршрута. И выделил пять основных черт, которые, по его мнению, идеально характеризуют это Золотое Кольцо.

На вторые майские праздники в России наш корреспондент вновь отправился на Золотое Кольцо России. Прошлый репортаж закончился историей о том, что 8 мая в загородном комплексе возле Костромы несколько «братков» из 1990-х так «отмечали» грядущий праздник, что мешали спать всему отелю, в ответ на просьбы “потише” посылали всех, включая нашего корреспондента. Александр (так зовут автора, которого мы постоянно отправляем в командировки) подумал, что хуже уже не будет. Однако он ошибся. Утром 9-го мая он оказался на главной площади Костромы и увидел, кажется, квинтэссенцию худших представлений о праздновании Дня Победы в России. Вся главная площадь города была усеяна подвыпившими (пьяными) людьми, они семьями стягивались в центр города, чтобы посмотреть бесплатный концерт. Стандартный состав такой: отец семейства с банкой пива, спрятанной в пакет, либо – с небольшой металлической флягой, мать с коляской и рядом ребенок постарше. Дети при этом либо полностью одеты в военную форму либо на них некоторые ее элементы (например, пилотки). К 12:00 на площади собралась толпа. На сцене были ведущие, которые обращались к воспоминаниям ветеранов Костромской области, а также читали стихи о войне. Периодически на сцену выходили местные коллективы, все выступали в военной форме и вс тематически было построено вокруг событий Великой Отечественной войны. Символика так называемой «специальной военной операции» при этом практически отсутствовала, ведущие и артисты не упоминали события, происходящие сейчас на территории Украины. В течение всего празднества центр города был оцеплен полицией, которая довольно спокойно наблюдала за происходящим. По периметру площади дежурили автозаки, но задержаний в течение дня не было. В этом плане наш корреспондент в очередной раз убедился в том, что жителям российской провинции не до протестов, у них едва хватает сил на то, чтобы выжить в условиях путинского режима. А праздники, вроде того же Дня Победы, нужны как передышка перед тем чтобы продолжить долго и упорно трудиться, чтобы заработать на минимальный набор еды и одежды. Кроме концерта в Костроме прошла традиционная акция «Бессмертный полк», в которой приняло участие несколько тысяч человек. Стоит отметить, что здесь, в отличие от других российских городов, после шествия не было обнаружено плакатов героев, выброшенных на помойку. После окончания акции все унесли фотографии своих предков по домам. Около 16:00 праздник в центре города закончился, на улице не осталось никого и ничего, что говорило бы о том, что в стране сегодня – важнейший день. Вечером Александр переместился в Ярославль, жители которого собрались на противоположном от центра берегу Волги, чтобы посмотреть салют. Здесь, в отличие от Костромы, не было сильно выпивших, а сами горожане были довольно организованными. Добираясь до набережной, люди бросали свои автомобили прямо на дороге, из-за отсутствия парковочных мест ( берег, противоположный от центра, скорее напоминает дачный поселок) и таким образом блокировали машины. Казалось, что это закончится серьезным конфликтом и скандалом, но жители Ярославля оказались добрее и организованнее многих россиян. После салюта все быстро и вежливо разошлись по своим машинам и буквально за несколько минут затор разъехался сам собой – без ругани и ссор. Водители уступали друг другу дорогу, а пешеходы давали подсказки в узких местах. Все искренне радовались салюту, в воздухе витала атмосфера настоящего праздника, ценного и важного, в отличие атмосферы в Костроме с пьяными взрослыми и детьми, одетыми в военную форму. В Ярославле, как и в Костроме ни слова не было сказано о том, что происходит в Украине. Местная власть, очевидно, не стала идти на риск, и пытаться связать два эти события в рамках городских празднований. Либо потому что испугалась потенциальных протестов, либо – потому что на самом деле не согласна с той политической линией, которой придерживается федеральный центр.

На вторые майские праздники в России один из наших корреспондентов вновь отправился в небольшое путешествие по Золотому Кольцу, чтобы посмотреть, как в российской провинции отмечают самый главный для страны праздник.

Продолжаем серию рассказов о поездке по Золотому Кольцу России. Сегодня подробнее остановимся на том, как на этом туристическом маршруте одновременно уживаются современные заведения столичного уровня и традиционный российский быт.

Продолжаем серию наших рассказов о глубинной России, о том, как изменилась жизнь людей после 24 февраля и как они к этому относятся. Третий рассказ о Золотом Кольце России.

История о том, как российская провинция живет в стране, которая ведет войну и не особо подозревает об этом.

«Утро Февраля» продолжает новый цикл диалогов на фоне войны. Наш журналист ездит по стране и разговаривает с жителями больших и малых городов, столиц и сел. О том, что думает глубинный народ. Как россияне относятся к войне в Украине, к западному миру, изоляции, новостям и санкциям. Новая история, Осетия.

«Утро Февраля» начинает новый цикл диалогов на фоне войны. Наш журналист ездит по стране и разговаривает с жителями больших и малых городов, столиц и сел. О том, что думает глубинный народ. Как россияне относятся к войне в Украине, к западному миру, изоляции, новостям и санкциям. История третья: Санкт-Петербург.