«Школу отремонтировали, но что толку, если детей все равно нет»

Глубинная Россия

• Народ и диктатор. Кабардино-Балкария
• Народ и диктатор. Санкт-Петербург
• Народ и диктатор. Снова Санкт-Петербург
• Народ и диктатор. Северная Осетия
• «А чего случилось-то? Говорите, „Букинг“ заблокировали?» 
• «Скоро пойду на завод и буду гнить там до конца своих дней»
• Блеск и нищета Золотого кольца
• Вторые майские, или Канун 9 мая в российской провинции
• День Победы в Костроме
• Русская провинция при Путине
• «Школу отремонтировали, но что толку, если детей все равно нет»
• «Поля надо возделывать, туризм развивать, форелевые хозяйства открывать, а не воевать»
• «Мы занимаемся развитием своего края. А отправиться на войну — это выбор каждого, но с нас, мне кажется, этого хватит»
• О войне в Украине мы не заговорили ни разу
• «Лазаете тут, как украинские партизаны», – небольшая история у ручья в Дагестане
• Музей в отдаленном селе над обрывом
• Маленькая история в маленьком магазине
• Нефтяной магнат из Нагорного Дагестана

Наш корреспондент Александр Селянский продолжает ездить по отдаленным уголкам России, общается с местными жителями о том, как они относятся к политическому режиму своей страны и что изменилось в их жизни после 24 февраля. На этот раз он отправился на Кавказ, где успел посетить сразу несколько северокавказских республик.

Первой точкой в путешествии Александра была Республика Дагестан, которая сейчас переживает бурный туристический рост на фоне практически полной изоляции России от внешнего мира. На эту часть страны россияне обратили внимание еще в 2020 году, когда в мире бушевала эпидемия коронавируса и даже некоторые внутренние регионы были закрыты. Тогда в Дагестан впервые направился довольно серьезный поток путешественников из России, многие из которых опасались Северного Кавказа. Однако практически не было выбора направлений для отпуска, и россияне были готовы закрыть глаза на потенциальные опасности.

Их по сути и не было. Долгое время Дагестан действительно был местом, которое являлось одним из очагов работы мирового исламского терроризма, но за последние пять-семь лет руководству республики и федеральной власти удалось наладить мирную жизнь в регионе, и теракты сошли на нет. В 2022 году Дагестан готовится стать самым популярным туристическим направлением летнего сезона внутри России. Теперь решение поехать сюда жители страны принимают не только и не столько от безысходности, сколько из-за действительного желания увидеть эту северокавказскую республику.

Поток туристов оказывает серьезное влияние на жизни местных, даже тех, которые не имеют никакого отношения к туризму. Большое количество денег, хлынувших в Дагестан, преобразовывает его, приводит к переменам в экономической и социальной структуре.

24 февраля оставило неизгладимый след на жизнь в Дагестане. Что изменилось?

«Вам обязательно нужно заглянуть ко мне на чай. Вы просто обязаны», – сказал нам мужчина в костюме, сидящий в довольно новом и дорогом автомобиле (по по меркам Нагорного Дагестана). Я и моя группа в этот раз отправились в совершенно нетуристическую часть Дагестана для того, чтобы понять, как живут люди, до которых не докатилась волна туризма, и что они думают о русских, Путине и войне. Ахмед (имена в репортажах будут изменены по соображениям безопасности) оказался довольно радушным хозяином. Ему не пришлось нас долго уговаривать, мы уже через пять минут заходили в его дом, где нас (конечно же!) уже ждала его жена Мадина. У этой дагестанской пары каждому супругу около пятидесяти, у обоих есть высшее педагогическое образование, оба работают в местной сельской школе – он директором, она — учительницей математики. Ахмед и Мадина познакомились в педагогическом институте в Махачкале еще во времена СССР и с тех пор счастливо живут. Здесь, кстати, стоит сделать небольшое отступление. Вопреки всем стереотипам о Кавказе, о Дагестане точно можно сказать, что большинство семей здесь счастливы.

Войдя в дом, первое, что сделал Ахмед, — правильно, включил телевизор с новостями про так называемую «специальную военную операцию». «Ну как там, думаете наши побеждают? Туда вообще много народу из Дагестана отправилось», – сказал он. Мы просидели за просмотром одного из российских пропагандистских каналов около десяти минут, пока (к счастью) Мадина не вошла в комнату и не предложила нам выпить чая. Нам предложили остаться на ночевку, мы с радостью согласились. В этот вечер у нас планировалась ночевка в палатке, на улице шел проливной дождь, так что перспектива остаться дома у гостеприимных хозяев сильно обрадовала всю нашу группу.

фото: Александр Селянский

Ахмед и Мадина живут вдвоем в большом современном двухэтажном доме в одном из небольших горных селений Табасаранского района Дагестана. У них в хозяйстве несколько коров и большое количество кур. У них три дочери, две из них получают высшее медицинское образование, а самая младшая учится в 10-м классе в школе-интернате в Махачкале. «У нас конечно есть 10-е и 11-е классы в школе, но сами понимаете, какой там уровень образования, после такого даже в Махачкалу не поступишь», – рассказала нам Мадина о школе, в которой сама же работает учителем математики. «У нас даже ремонт недавно провели. Но что толку? Школу-то отремонтировали, а детей все меньше. И талантливых учителей, готовых работать в горных селениях, практически нет. Это все по телевизору говорят, что Дагестан Москва деньгами забрасывает, на самом деле все в Махачкале и в еще паре районов оседает», – начал возмущаться Ахмед.

фото: Александр Селянский

«Уже довольно много людей погибло на войне с Украиной, и это грустно. Наши идут туда, конечно, не только из-за каких-то патриотических чувств. Скорее ради денег, которые обещают, в селе работы совершенно нет, а тут тебе за месяц предлагают то, что ты не заработаешь и за полгода, если туризмом не занимаешься», – добавил Ахмед. Остаток вечера так и прошел в рассуждениях о том, как живет современный Дагестан и почему многие горцы отправляются на войну. Мы говорили об их жизни, о дочерях Ахмеда и Мадины и о том, что табасаранцы все больше и больше забывают родной язык и предпочитают общаться на русском. Жена хозяина учила девочек из нашей группы готовить национальные блюда, а сам он с каждой выпитой рюмкой все больше и больше разговаривал про политику. В моменте казалось, что мы находимся в простом русском селе, где-то в глубине европейской России, хотя на самом деле мы были в Нагорном Дагестане. Кажется, в этом и есть особенность нашей страны – стоит лишь мужчинам выпить, как они перестают испытывать страх и начинают говорить максимально откровенно даже на те темы, которые являются табуированными в обычное время. И в данном случае не имеет никакой принципиальной разницы – русский ты или дагестанец.